Выходя утром во двор, он столкнулся в дверях с высоким черноволосым мужчиной, завернутым в обтрепанный лавандового цвета плащ. Брякнуло – и на землю упала лира.
– Прошу прощения. – У чужака оказался высокий, мелодичный голос. – Это моя вина.
Он поднял инструмент левой рукою, правая была перебинтована и подвешена на перевязи.
– Несчастный случай?
Чужак насмешливо фыркнул:
– Нет. Смельчак, господин лейтенант, мой, значит, конь, хотя вы наверняка правы – стоило бы назвать его Несчастным Случаем. Из-за этой скотины возвращаюсь за Малый хребет, так ничего и не заработав. Что за музыкант, не могущий играть?
Кеннет усмехнулся, почувствовав укол беспокойства. Плащ, шлем и кольчугу он оставил в комнате, накинув лишь рубаху и стеганую куртку. У пояса его был обычный нож. И наверняка они не встречались вчера, так откуда бы тому знать его звание?
– И где это с вами случилось?
– На дороге между Лорстом и Чавером. С гор сошел медведь, а мой конь решил, что всадник – лишь помеха для бегства, потому сбросил меня, хотя до твари было шагов сто, не меньше. Видно, такой же из него Смельчак, как из меня служитель Госпожи. И мне пришлось вернуться.
Кеннет вспомнил вчерашнюю беседу с трактирщиком. Хозяин что-то говорил о бродячем музыканте в компании слуги.
– А ученик?
– Учеником он станет через год-другой. А пока что просто носит вещи, помогает разбивать лагерь, ну и предоставляет какое-никакое общество, потому как в горах человек в одиночестве ногу сломает в дороге – и хоть с голоду подыхай.
Они шли в сторону конюшни. Офицер, продолжая улыбаться, занял место по правую руку от незнакомца.
– Вы совершенно правы, господин…
– О, простите. Мастер Энвар из Вереха.
– Идете за горы? Через Беленден? А потом? Перевалом Прохода Двоих, через Лысицу и вниз? Не успеете до ночи.
– И мысли такой не имею. – Музыкант легко усмехнулся. – Хорошо, если удастся нам добраться до перевала, а там заночуем в стражницкой. Мы и так поздновато встали. Когда бы я не спешил, попросили бы вас о сопровождении, однако хочу сойти с гор завтра к полудню, а потому стоит выходить уже сейчас.
Они вошли в конюшню. Шесть лошадей стояли в загонах, а двух верховых и мула седлали в дорогу. Вверху, на сеновале, продолжали храпеть солдаты. Кеннет как раз шел устроить побудку. Они слегка заспались, ждал их теперь быстрый завтрак и еще более быстрый марш, если желали поспеть до сумерек. Он почти с завистью поглядел на лошадок музыканта и его ученика, уже оседланных и готовых к дороге. Крупный недоросль, наверняка спутник Энвара, как раз приторачивал переметные сумы на хребет вьючного мула. При виде мастера скорчился и заторопился.
