Тамерлан. Железный Хромец против русского чуда | страница 48
Эмир и шейхи сами видели недочеты и упущения и старались их устранить. Тем не менее общее состояние войска удовлетворило Тимура.
Весь день ушел на беглый осмотр, а следующим днем Тимур устроил военный совет. К нему в шатер съехались командиры — эмиры, шейхи, шахи, огланы и ханы. Большой походный шатер едва смог вместить всех военачальников.
Уселись плотно — на пушистых узбекских коврах, тихо переговаривались между собой.
У восточной части шатра, на деревянном возвышении, устеленном хорезмским ковром — его возили за эмиром в обозе, — устроился на подушках сам Тимур. Кряхтя, поджал под себя раненую ногу. И то сказать, среди присутствующих военачальников Тимур был самый старый — ему было уже пятьдесят девять лет. Остальные были моложе его вдвое.
Эмир осмотрел собравшихся сардаров. Всех их он давно и хорошо знал, всем доверял, пройдя с ними не одну битву.
В первых рядах сидели багатуры — Сулейманшах, шейх Сейф-ад-Дин, Омар-шейх, шейх Нур-ад-Дин, Кунче-оглан. За ними — хан Идигей, Миран-шах, Джехан-шах, Тимур-Кутлуг, Койричак-оглан, эмир Осман, хан Бердибек, мурза Рустем. В легком полумраке шатра размывались лица начальников кулов, кошунов, туменов, и за каждым — сила тысяч воинов.
Поскольку приближалось время полудня, все — не исключая и Тимура — обратились к востоку и совершили намаз.
Расселись снова. Тимур выждал несколько времени, когда военачальники усядутся поудобнее и стихнет шум. Потом начал говорить:
— Вы знаете, зачем я вас собрал. Этот презренный шакал Тохтамыш уже дважды кусал протянутую ему руку дружбы, покушался на наши земли и страны, лежащие в сфере наших интересов. Пришла пора разбить войска Орды и покарать смертью презренного выскочку. Не я ли дал ему пищу, кров и воинов, когда он нуждался во всем? Взойдя с нашей помощью на ханский престол, Тохтамыш забыл законы гостеприимства и отплатил черной неблагодарностью.
Сардары закивали головами, соглашаясь. Историю Тохтамыша они знали, тем более что среди присутствующих были татары и мангыты, знавшие цену Тохтамышу. И каждый из них был ярым врагом хана.
Взять того же Идигея. Тохтамыш убил его отца, эмира Балтычка, взятого в плен вместе с Тимур-Меликом, тоже казненным. И теперь в шатре Тимура сидел сын Тимур-Мелика, Тимур-Кутлуг. Оба — и Идигей и Тимур-Кутлуг — ничего так не хотели, как отомстить за гибель отцов, убив Тохтамыша.
Идигей кроме кровной вражды имел еще и свой интерес в низвержении ненавистного ему Тохтамыша. Он чувствовал в себе силы и способности возглавить Орду, но, не будучи джучидом по рождению, не имел прав на престол, а хотел быть некоронованным королем, как и темник Мамай, державший в подчинении послушных ханов.