Все пять дочерей тетушки носили имена цветов: Роуз, Левендер, Мариголд, Айрис и Дейзи, – и Сара подумала, что ее единственный сын должен считать себя счастливейшим в Англии, потому что его звали просто Джон.
Видимо, Сара случайно озвучила свои мысли, потому что тетя Мария, никогда не отличавшаяся чувством юмора, уставилась на нее и, растерянно улыбнувшись, пробормотала:
– О да, конечно!
Сара так и не поняла, с чем именно соглашается тетя, поэтому решила сменить тему, заметив, как в комнату входит одна из ее дочерей.
– О, смотрите! Это Айрис!
Сара никогда не была так близка с Айрис, как с Хонорией, но все три девушки были приблизительно одного возраста, а кузина к тому же обладала едким чувством юмора. Теперь они скорее всего смогут проводить вместе больше времени: ведь Хонория станет замужней дамой, а Сара и Айрис дружно ненавидели семейные музыкальные вечера.
– Иди, – велела мать Саре, кивнув в сторону Айрис. – Что тебе делать здесь, со старшими?
Девушка обрадовалась и, благодарно улыбнувшись матери, подошла к Айрис, которая стояла в дверях и, очевидно, кого-то искала.
– Ты видела леди Эдит? – спросила та без предисловий.
– Кого?
– Леди Эдит Гилкрист, – объяснила Айрис, имея в виду молодую даму, которую обе знали не слишком хорошо.
– Ту, которая недавно обручилась с герцогом Кинроссом?
Айрис отмахнулась, словно недавняя потеря завидного жениха ее совершенно не волновала, и спросила:
– Дейзи уже тут?
Сару удивила столь внезапная смена темы.
– Я не видела.
– Слава богу!
Глаза Сары широко раскрылись: леди не полагалось упоминать имя Господа всуе, – но она никогда не выскажет свое мнение вслух, во всяком случае, критиковать Айрис не будет: с ней вообще лучше ни о чем не спорить. И с этим ничего не поделать.
– Если я переживу все эти свадьбы, никого не убив, это будет чудом, – мрачно заметила Айрис.
– Я же предупреждала тетю Вирджинию, чтобы не селила вас в одну спальню, – вздохнула Сара.
Айрис мрачно мотнула головой, продолжая оглядывать гостиную.
– Ничего нельзя было сделать. Сестер селят вместе. И кроме того, в доме слишком много гостей. Я уже привыкла.
– В таком случае что не так?
Айрис повернулась к ней: бледные, словно выцветшие глаза, огромные на белом как мел лице. Сара как-то слышала, как кто-то из джентльменов назвал Айрис бесцветной: все светлое или белое, пока не разглядишь получше и не увидишь, что глаза – светло-голубые, волосы рыжеватые, а кожа практически прозрачная.
Только вот более свирепой особы на свет не рождалось!
