Он прижался грудью к отполированной ветрами и водой башенке маяка. Ему мерещилось солнце.
Коптилин спал и заставлял, приказывал себе не спать. Он открывал глаза, но и здесь было солнце.
А из-за горизонта действительно всходило солнце. Первое за эти дни. Солнце пробивало туман. Оно росло, занимая все небо, и когда заняло его полностью, с ревом пошло на него, на Коптилина, и он узнал в солнце самолет. По гулу Коптилин понял, что самолет возвращается.
Коптилин улыбался и плакал.
А потом в море он увидел расплывчатый силуэт корабля. Коптилин стряхнул ресницами слезы — силуэт стал четким и стремительным.
Коптилин оторвался от маяка. Он шел, сосредоточенно глядя прямо перед собой. Ни разу не споткнулся. Остановился он у берега.
Стоял, качаясь, но стоял. Крепко упирался ногами в землю. Ждал, когда подойдет корабль. Ждал, когда спустят шлюпку.
Он проделывал мучительную работу, вспоминая, как надо сдвинуть ногу, чтобы шагнуть.
Люди бежали радостные, с удивительно знакомыми лицами, что-то кричали, и ему показалось, что он тоже бежит навстречу.
Его успели подхватить.