Светка перепила и на трое суток крепко и нежно сдружилась с унитазом. Только бедняжка выбиралась из туалета – и, зажимая рот, рысью неслась обратно, жарко приникала и обнимала своего прохладного фаянсового друга, изрыгающего ароматические воды.
Стоит сказать, Светка уже вполне освоилась с подобными мероприятиями, давно не лезла с дурацкими вопросами. Не удивлялась, почему, например, слесарям или библиотекарям не устраивают профессиональные балы за казённый счёт. А ведь звучит: бал фрезеровщиков, скажем, или там бал механизаторов.
И почему взрослые тётки и дядьки набрасываются на дармовые еду и питьё, будто речь идёт о жизни и смерти, и будто перед этим их месяц не кормили и не поили? Хотя сами ещё в утреннем эфире рыдали и заламывали руки: «Ах, бедненькие мамочки-одиночки! Чем они кормят голодных детишек! Ах, несчастные пенсионеры, роющиеся в мусорных контейнерах!»
Споил Светку старый пьяница, режиссёр на пенсии, ещё перестроечной закваски. Его давно не воспринимали всерьёз, держали за клоуна. Не приглашали на разные семинары, конференции и форумы, но ведь эти алкаши собачьим нюхом учуивают, где сегодня наливают на халяву под хорошую закусь.
Он таскался от столика к столику и, простирая руку с рюмкой, разглагольствовал, что вот в очередной раз идёт открытое и грубое прикармливание пишущей братии, и как это, в сущности, подло, низко… И грозил всем пальцем: «У-у-у!».
Потом складывал руки рупором и, оттесняя от микрофона тамаду – то есть, простите, организатора, звал: «Че-ла-эк! Есть здесь хоть один че-ла-эк?!» Изображал чеховского генерала из фильма «Свадьба» – якобы ни одного человеческого лица в зале не видел, одни свиные хари. Клоун, он и есть клоун.
Наконец, он всех достал, и его под белы руки вывели, вернее, вытащили охранники. А он волочился по полу длинными тощими ногами, а руками цеплялся за всё, что попадалось по пути: портьеры, скатерти, нарядные вечерние платья визжащих женщин. И красивым бархатным голосом цитировал на весь зал:
– О, безумцы! Не ищите смысла жизни в удовольствиях! Там нет дна, там – бездна!
Позёр и бретёр, пропивший последние мозги!
Маша пригласила нас к себе домой: обговорить кое-какие детали. В элитный коттеджный посёлок, где она жила, так просто было не попасть. Пятиметровый сплошной металлический забор с пущенными поверху мотками колючей проволоки. КПП, охрана, овчарка, въезд по пропускам. Да и незачем нам было светиться.
Маша подсказала: её дом самый крайний на улице. Со стороны леса в заборе, как раз на её участке, в углу имеется потайной лаз. Цельного листа не хватило, туда поставили железную заплатку. Она держится на болтающихся шурупах, но совершенно незаметно, никто об этом не догадывается (обычная русская безалаберность!). Стоит подвертеть шурупы, отодвинуть полоску железа, а потом приспособить обратно… В общем, прихватите отвёртку. А если ногти крепкие, сойдёт и ногтями.
