Говорят, что о вкусах не спорят. Целиком и полностью поддерживаю данный постулат и также настаиваю на бессмысленности споров и о манерах поглощения пищи. Лично мне не сильно портит аппетит даже чавканье соседа. А что ж поделать, если, только чавкая, он удовольствие от еды и получает? Предложить поглощать пищу автоматически, безрадостно, с постной мордой?
Кстати! Конус не чавкал. Молча погружался себе в хлеб. Я вот как-то по телику видел, как ест морская звезда. Куда там моему конусу в плане эстетики!
Продырявив горбушку навылет, конус, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, выбрался из проделанной им дыры, сместился в сторону и продолжил свое занятие.
Ужин мы закончили одновременно. Однако если судить по справедливости, то я несколько проиграл: я добил яичницу, и мне еще предстояло мыть сковородку и ложку, а конус покончил с горбушкой, хлебные крошки подобрал и, по-моему, сожрал старый лак со стола.
И он настал, момент истины. Конус сидел в середине выбеленного участка стола и прямо-таки волнами излучал благодушие сытости, Пушок усердно мурлыкал в ящике, а я, чтобы не нарушать идиллию, признал вполне достаточным вымыть ложку и оставить в покое сковородку. А чего ее, спрашивается, мыть, если завтра предстоит готовить в ней блюдо с теми же вкусовыми качествами?
Конус вздрогнул и медленно пополз по столу. От его благодушия не осталось и следа. Теперь он излучал тревогу и легкий голод. Пушок перестал мурлыкать и осторожно выглянул из ящика, пытаясь оценить обстановку на глаз. Гармония мира была безвозвратно нарушена, и это вызвало мое недовольство, если не сказать – раздражение. Пушок к изменению моего настроения отнесся довольно-таки наплевательски, а вот конус притормозил и завертелся на месте.
Как бы там ни было, а я решил досконально разобраться во всем этом безобразии, для чего запланировал серию опытов с конусом. Приготовив необходимое оборудование, я приступил к исследованиям, используя вместо индикаторов и Пушка, и собственные ощущения.
Примерно через два часа я точно знал, что конус жрет абсолютно все, что может, а что не может, то пробует на вкус. Он не интересовался ножами, вилками и чистыми тарелками, пренебрег полоской пластика, но успешно осилил кусок парафина, правда, не выражая особого удовольствия. Гораздо больше ему понравилось сливочное масло и свиное сало. Их, как и колбасу, он уничтожал гораздо быстрее, чем, скажем, хлеб или мыло, и отдыхал после их употребления дольше. Не знаю, насколько ему пришлась по душе вареная рыба в кошачьей миске, но костей он не оставил, и мыть миску после его трапезы никакого смысла не было. Еще конус съел мороженого окуня. Медленно, но съел.
