– Ты чего на чужих мужей глазками сверкаешь?! Я те сейчас так сверкну!.. – активизировалась моя супруга и перехватила поудобнее весло. – Глазенки-то к воде опусти и плыви подобру-поздорову! А то не ровен час…
Русалка глубоко вздохнула, выпустила из рук веревку и без всплеска погрузилась в воду.
– Что ж она тебе даже спасибо не сказала? – растерянно, с раскаянием в голосе спросила меня жена. – Может, она немая? Странная какая-то…
Между нами, высунувшись из-под воды, легла на борт лодки тонкая бледно-зеленая рука и тут же вновь скрылась под водой, оставив на бортовой доске три крупные золотистые чешуи. Отпустив снасть, я осторожно убрал чешуйки в пустую коробочку от блесны, встал в лодке и крикнул вниз по течению:
– Мы квиты!
Ответом мне был переливчатый смех русалки.
Ну а на вполне резонный вопрос жены: «Что это?» – я ответил:
– Чешуя русалки. Дома расскажу. И давай греби! Нас течение сносит.
Жена взялась за весла и вдруг снова положила их вдоль бортов.
– Подожди! Слышишь?
Над притихшей рекой разливалась песня. Услышав первые звуки пения русалки, я немедля выбросил за борт носовой якорь.
– Тихо ты! – сердито отозвалась на шум моя жена, но в данном конкретном случае ее раздражение для меня ничего не значило: якорь при таком раскладе должен быть на дне и надежно удерживать лодку. А то действительно придется с самого взморья выгребать…
Должен признаться, что, как это ни странно, но песни русалок ни на меня, ни на дядю Олега особо сильного действия не оказывали. Ну не желал я, слушая их песни, ни в воду лезть топиться, ни танцевать с русалками голяком на берегу. Хотя дядя Олег и утверждал, что в танцах этих есть какая-то особая прелесть. Ну ему ли не знать этих дел!
Песню русалки мы с женой слушали до тех пор, пока от нее не осталось только журчание воды за бортом…
При всех недостатках моей супружницы, даже помноженных на мои заскоки, присутствуют в ней кое-какие отдельные положительные черты и привычки, весьма весомые. В частности, она свято блюдет второе правило Бабы-яги: «Накорми, напои, в баньке выпари, спать уложи, а потом и…» Баньки, правда, в этот день у нас не намечалось, да и сна жена дожидаться не стала. Только-только я после ужина в мундштук сигарету заправил, как она ко мне подсела с вопросом:
– Так что ты мне про чешую русалки хотел рассказать?
Я бы, может, и не стал бы ничего рассказывать или приврал бы как следует, но, по честности говоря, здоровьем рисковать не хотелось, да и расслабился я после ужина. Так сказать, частично потерял бдительность.
