— Не знаю насчет законности, скорее всего, так и есть, но это определенно не приветствуется, — признает Кейси.
Я морщусь. Желудок скручивает.
— Что ж, тогда, как…
— Он — друг Эштона.
Я вскидываю руки.
— Ну, просто отлично! Ему-то точно можно верить! Что если там использовались нестерильные иглы? Кейси! — Мои глаза округляются. — В таких местах люди подхватывают ВИЧ и гепатит! Как ты могла позволить…
— Это легальный, стерильный салон. Не переживай, — бормочет Кейси спокойным, но раздраженным голосом, который использует в тех редких случаях, когда я начинаю истерить. — Я не была пьяна так, как ты. Я понимала, что происходит.
— Как? Ты пила каждый раз, когда бы я на тебя не взглянула!
Она фыркает.
— Потому что моя переносимость алкоголя слегка так повыше, чем твоя. Я обещала Штейнеру, что останусь в здравом уме.
— Штейнеру. — Я качаю головой. — Что за психиатр заставляет своего пациента напиться до такой степени, что тот делает татуировки и целуется с кем ни попадя?
— Совершенно оригинальный и поэтому замечательный? — отвечает Кейси, строго на меня посмотрев.
Ее ответ меня не удивляет. В глазах моей сестры доктор Штейнер превращает воду в вино.
— И он не имеет к этому никакого отношения, Ливи. Он просто посоветовал тебе повеселиться. Все это ты сделала сама по себе.
— И ты знала, что сегодня я буду рвать и метать, — покорно вздыхаю я.
Она пожимает плечами.
— Татуировка симпатичная. Я клянусь, тебе понравится, когда ты ее увидишь.
На мгновение я притворяюсь, что рассматриваю пятно на потолке, упрямо сжав челюсти. Я никогда не затаивала обиду на сестру. Никогда. Наверное, это первый раз.
— Ой, да ладно тебе, Ливи! Не злись. Не притворяйся, что ты не наслаждалась прошлой ночью. Ты сказала мне, что это лучшая ночь в твоей жизни. Примерно тысячу раз. Кроме того, — она трет плечо, а я знаю, что она этого даже не замечает, — мы заслуживаем немного безобидного веселья после того, через что прошли.
Мой взгляд цепляется за длинный, узкий шрам, проходящий вдоль ее руки. Шрам, который заставляет посмотреть на все это с другой точки зрения.
— Ты права, — бормочу я, водя пальцем по тонкой, белой линии. — Ничего такого. — Возникает длинная пауза. — Ты сказала, она симпатичная?
Кейси пролистывает оставшиеся фотографии, пока не находит одну, на которой запечатлен конечный результат: «Livie Girl»[10] . Слова написаны изящным шрифтом и находятся у меня между лопатками. В ширину надпись не превышает четырех дюймов
