Его нервное напряжение достигло уже высшей точки, когда он встретил жестокую на концерте. Пока царица исполняла какую-то итальянскую арию и все, затаив дыхание, слушали, он внезапно перегнулся через спинку стула графини Бестужевой и начал шепотом делать ей безумные любовные признания.
– Вы говорите, что любите меня, – в конце концов, с улыбкой ответила красивая женщина, – однако я отношусь к этому с большим недоверием, и как же вы намерены в таком случае убедить меня в истинности своих чувств?
– Я готов сделать все, что вы от меня потребуете, – пробормотал граф Шувалов.
– А если бы я действительно захотела подвергнуть вас испытанию? – чуть слышно ответила графиня.
– Я прошу об этом.
– Хорошо, я ловлю вас на слове, – продолжала графиня, – так вот, ходят слухи, что императрица собирается заключить союз с Пруссией, а своим преемником на троне назначить Петра Голштейнского. И то и другое оскорбляет мои чувства, ибо вам, граф, следует знать, что я прежде всего русская. Таким образом, вы должны не откладывая, уже сегодня пустить в ход все свое влияние на царицу, чтобы переубедить ее. Вы это сделаете?
– Когда вы приказываете, мне не остается ничего иного, как повиноваться, – ответил Шувалов.
– Я жду вас завтра вечером у себя, – сказала напоследок очаровательная женщина, одарив его благосклонным взглядом, – приходите, сударь, поведать мне об успехе предпринятых вами шагов.
– Вы делаете меня самым счастливым человеком на свете...
– О! До этого еще далеко, – засмеялась прекрасная дипломатка.
«Этот Бестужев, видимо, не ревнивец», – подумал Шувалов, вечером следующего дня застав красивую супругу министра в одиночестве. Он поспешил опуститься перед ней на колени и, пылая страстью, поднести к сухим губам ее руку, с готовностью предоставленную ему.
– Ну, чего вы добились? – спросила деятельница женской дипломатии.
– Ничего, – ответил Шувалов до смешного боязливым тоном проштрафившегося мальчишки, которому учиняют допрос, – императрица подняла меня на смех. Так-то вот, и даже более того.
– То есть?
– Она поинтересовалась, сколько морские державы мне заплатили за то, чтобы я высказался против принца Голштейнского и в пользу Австрии.
– Это ровным счетом ничего не значит, – промолвила графиня Бестужева, – вы не должны сейчас опускать руки и только по этой причине отказываться от намеченного дела, каждый день говорите об этом с Елизаветой и в конце концов это произведет впечатление. Вы мне это обещаете?
