Ворожея перечить не стала. На миг Алесю показалось, что она что-то замыслила, но он почти тут же отказался от подозрения — Милава уже вовсю хлопотала подле мельника.
* * *
Уже битый час Услада не находила себе места. И заснуть пыталась, чтобы ожидание занять, и косы трижды плела, а все без толку. Время тянулось и тянулось. Да ни Алесь, ни батька так и не вернулись. И больше всего она страшилась, что они уже не возвратятся. Эту пекучую думу она гнала от себя, как цепной пес бродячего кота.
Услада уже всем светлым богам молитвы да хвалу вознесла, но душа покоя так и не сыскала. Вот кабы на очи эта девка Милава попалась, так она бы разом всем пакостям да напастям конец положила! И чего батька с нею все цацкается? Никак приворотом тут попахивает. Все ж внучка Кукобы, ведьмарки черной.
Эх, ну где ж они подевались? К Лютоверу, что ль, податься?
Услада накинула гарсет на плечи да к двери подошла. Выглянула. Ночь глухая: сверчки молчат, соловьи трели таят. А темнота-то — хоть око выколи. Боязно одной идти. Притворила ладную охранительницу, скинула гарсет.
Снова не сидится. Сердце, что бешеное, колотится. Не, все ж надобно идти.
Услада взяла тесак, осторожно покрутила в руках. Здоровый! Лезвие ноготь режет. Хотя что оно супротив ведьмовства черного? Вернулась к сундучку. Достала оберег охранительный, что даже страшные чары отводит, да на шею вздела. Снова в гарсет облачилась. Отворила дверь и тут же отпрянула. На пороге стояла Кукоба: патлы растрепаны, в зловонные лохмотья кутается, бельмами вращает.
— Ты что же это? Никак оправилась? — заикаясь, спросила Услада, отступая да пытаясь дверь притворить.
— Лучше, милая, лучше. — Беззубый рот растянулся в злобной усмешке.
Вот уже порог миновала. Надо же, даже праха дедов не убоялась!
Костлявая рука потянулась к белой шее…
Только Услада не из робкого десятка народилась — почитай, кажный на селе ее крутого нрава отведал, — вот и теперича она особливо не растерялась, да как дала дверью по когтистой лапе. Только и старуха крепкая оказалась — ладная дубовая охранительница о кость ударилась да обратно отскочила, — злобная ухмылка шире стала. Но и после этого Услада не отступила: кинулась на незваную гостью с тесаком. Пальцы ведьмарки щелкнули — нож в сторону отлетел, о стену лязгнул да на половице упокоился. Прыгнула Услада к печи, оглянулась — нет Кукобы у порога. Но не поспела дочка старосты выдохнуть, как подле половица скрипнула. Обернулась, а это старуха к ней руки тянет. Отбежала девица к лавке, решето схватила. Мыслила им отбиться, но новый щелчок и его из рук выбил.
