- Мазай, держи... - Мазай принял из Ваниных рук холодное и неожиданное тяжелое... Ого! Пиковина...
- Сахар где-то добыл, - просипел Примус, предупреждая вопрос пахана. не порежься, остренная!..
- Уже. Добре, почудим напоследок. - Мазай поджал к ладони кровоточащий палец и сразу взбодрился: это предстоит веселая смерть, будет что о них бродягам вспоминать. Но Сахар-то каков шустрила! - откуда пики надыбал, когда успел? Как пронес? Думать некогда. Непростой мальчишечка, но... Да что там - золотой пацан... Побольше бы о нем узнать, да уж не придется...
- Эй, мужланы! Чего стоитя, хлебалом щелкаетя? Все здеся уже протусовались по мастям, теперя ваш черед. К окну идитя, не заставляйте людей ждать.
- А кто тут люди-то, - гаркнул Колян Полковник - в темноте и не видать? Может тут и не люди вовсе, а мумии епипетские в лаптях бярезовых...
- Сюда, сюда, молодые люди, к свету, тут как раз все отлично видно, кто в лаптях, кто в сапогах. - Воры тесной группкой - сквозь распахнувшуюся толпу - двинулись на голос. Пиковины в рукавах: махнуть и вымахнуть секундное дело, но надо осмотреться, да хотя бы взглядом обменяться, чтобы всем вместе, дружно...
Спиной к окну, в настоящем, невесть где добытом кресле, даже красная обивка местами сохранилась, сытой глыбой восседал плечистый мужичок лет тридцати пяти-сорока: в правом окороке немецкий штык-нож, с орлиным клювом на рукоятке, меж волосатых пальцев плещется, по колену постукивает, в левом кулачище настоящая беломорина дымится - сам Иван-Царевич, бывший Бузор, а нынче, по-воровски если - Ванька-Крыса. За ним и сбоку - полукольцо из сук, с ножами и ломами, и вокруг всех, вдоль стен, - еще одно большое, из притихших мужиков, непричастных, но жадных до кровавой потехи зрителей...
- Четверо. Жаль, маловато вас. Время дорого, в партизанов играть некогда. Или жив, или жил, в зависимости от заслуг и уровня самосознания, кто кем объявится. Воров - я в упор такой масти не знаю, мужиков и фраеров на этапе уже более, чем достаточно, а вот чуханов и "машек" нехватка... Будем восполнять. Твоя мазайская морда мелькалась мне где-то, остальные нет. Масть??? - вот он, последний и решающий миг, отделяющий зерна от плевел, жизнь от смерти, душу от тела... Сигнал должен был пойти от пахана и Мазай не смолчал, не стушевался:
- Масть - самая сласть: девок нежим, а сук на ленты режем!!! Ха-х! Шаркнул рукой Мазай - и кишки вон из ближайшего зека полезли. Тот ломик бросил, руками за брюхо - да уж не заштопаешь, это такая смерть тебе пришла, ссученный...
