Вергобрадиг вытянулся, воткнув факел в щель между бревнами, отчего еще больше стал похож на смешного подростка… Алезия даже хмыкнула.
– Ты чего смеешься-то? Ищи давай…
– Я и ищу… Оп! А это что такое? Солонка? Ну да… с цветком!
– Где ты ее нашла? – юноша хлопнул глазами.
– Вот тут, под столом такая небольшая ниша…
– С чего бы хранить там солонку? А ну-ка, дай-ка взглянуть…
– Подожди… вместе посмотрим…
– Ага! Видишь – цветок? Алый лотос!
– Больше похоже на кувшинку…
– Сама ты кувшинка… Говорю тебе – лотос! Вот и отец мой так говорил.
– Коробочка. Это просто коробочка, шкатулка. И что такого в ней может быть?
– Так открой!
– Что я и делаю… Ага – есть!
Звякнув, бронзовая шкатулка открылась, явив любопытным взглядом молодых людей некий не особенно понятный предмет. Какой-то металлический кружок, прикрепленный к коже…
– Нет, это вовсе не похоже на кожу!
– Что же это тогда такое? Кожа… мы просто еще не видали такой.
– Но что это за штука? Ключ… Нет вроде не ключ. Амулет!
– Да, точно – амулет. Чужой! Лучше уж его выбросить, мало ли что.
– Твое право!
– Жаль… дядюшка Ардоний так и не поведал мне о смерти отца.
– Так, может, отправить за ним следом на тот свет какого-нибудь ушлого слугу? – вполне серьезно посоветовал юноша. – Пусть вызнает и потом расскажет нам.
– Ага, расскажет, – Алезия уныло уселась на лавку. – Много ты видел таких, кто возвращался?
– Не видел. Зато много слышал о них.
– Слышать-то и я слышала. Однако не всегда можно доверять словам.
Он успел зацепиться за куст, небольшой, колючий, но крепко впившийся в крутую стену скалы мощными корнями. Колючки до крови расцарапали руки, да и разбитая ударом дубины голова тоже кровоточила. Славно! Славно, что он успел увернуться, и удар пришелся по касательной, иначе бы – неминуемая смерть.
Летагон Капустник запоздало выругался – какой же он дурень, не заметил пучеглазого десятника Бали. Хотя… почему не заметил? Как раз и заметил, только не придал особенного значения – ну, идет себе амбакт поинтересоваться – не нужна ли помощь господину? Поинтересовался, потом подошел к пропасти, нагнулся – что это, мол, там, сверкает? Летагон тоже полюбопытствовал, попался на такую простую уловку… Так ведь и не ожидал же! От кого-кого, а от Бали – добродушного сельского увальня, вряд ли способного на хитрость. А вот он оказался способным, а Капустник – увы, повел себя, как последний дурак. Мог бы и насторожиться, должен, обязан был насторожиться, но вместо того… Вот и виси теперь здесь, над пропастью, размышляй, как выбраться!
