— Это платье моей сестры, — сообщила она ему, и слезы опять навернулись на ее глаза.
— Она дала вам билет, паспорт и одежду? — сказал он скептическим тоном, и Эллин сникла еще больше. Тогда Симон медленно заговорил, и его акцент слышался резче, чем обычно:
— Вы и ваша — как ее — сестра, — вы близнецы, не так ли?
— Да, — сказала она быстро и живо, — это верно.
Он посмотрел на нее своими полузакрытыми глазами.
— И родинки у вас тоже одинаковые?
Ее сердце учащенно забилось, и ей стало легче, как будто камень свалился с души.
— Нет, у меня нет родинки! Ах, почему я не подумала об этом раньше. — Но ее бросило в жар, как только она полностью поняла вопрос. Он знал о родинке, значит, он видел и фотографии, или Сулас рассказал ему об этом? Что ж, это было неважно. Важно было то, что ей удалось убедить Симона, что она Эллин, а не Эстелла. Но действительно ли это ей удалось? Почему он так смотрит?
— У меня нет родинки, — повторила она и остановилась, ее глаза расширились. — Вы не верите мне? — спросила она пересохшими губами.
Он наклонил голову, как он обычно это делал на корабле. Это была привычка, которая всегда волновала ее.
— Вы действительно думаете, что я поверю вашему слову? — Он медленно поднял бровь, одновременно покачав головой. В нем исчезла резкость, уступив место легкому юмору. Но, в любом случае, она еще не чувствовала себя в безопасности. Он хотел получить настоящее доказательство, что у нее нет родинки.
— Я не могу показать вам ее, — запинаясь, сказала она.
— Показать? Я думал, что у вас ее нет.
Она замотала головой.
— Вы знаете, что я имею в виду.
На короткое время воцарилась тишина, потом Симон сказал:
— Что ж, Эстелла, или Эллин, или как вас там, вы предъявите доказательство, или я снова должен позвонить?
Она подняла голову, ее щеки горели.
— Я говорю правду, — начала она, но потом могла лишь покачать головой.
— Доказательство, — твердо и коротко сказал он.
— Я… я… — она чувствовала себя крайне смущенной, хотя в глубине души хорошо понимала, что ни один аргумент не будет доказательством ее искренности. — Я не могу!
— Не будьте такой глупой, черт вас побери. Вы не первая женщина с обнаженным плечом, которую я увижу. — Его глаза блеснули, казалось, он не заметил, как она еще сильнее покраснела от его слов. — Все эти увертки убеждают меня в том, что вы Эстелла Марсленд, но я должен быть в этом абсолютно уверен! — И прежде, чем она поняла, что он хочет сделать, Симон крепко схватил ее, послышался треск разрываемой ткани, и он распахнул ее блузку.
