И все же, когда Инка в своем элегантном светло-голубом костюме вошла в комнату и одарила ослепительной улыбкой всех пятерых мужчин сразу, я, несмотря на удивление, сумел сообразить, что произошло. Инка закончила в Москве Институт иностранных языков и здесь, в Тусоне, подрабатывала в бюро переводов. Кстати, именно знание языка и помогло ей стать миссис Робертсон. В отличие от многих других русских «невест по почте», она покорила сердце Джима не только соблазнительными фотографиями, выставленными на Интернете, но и эмоциональными письмами на прекрасном литературном английском языке — во всяком случае, так она мне говорила.
Поэтому появление Инки в ФБР объяснялось довольно просто — как верно заметила моя знакомая-шоколадница, в Тусоне не так много людей говорит по-русски. Хотя то, что бюро прислало именно Инку, было, конечно, чистой случайностью, одной из многих, уже случившихся со мной сегодня.
Однако мое присутствие за столом было, наверное, первой случайностью за день. И когда агент Фаррел называл ей наши имена, начав с себя самого, она не удержалась, и спросила меня по-русски:
— Ленчик, а ты что здесь делаешь?
— Наслаждаюсь жизнью, — хмуро ответил я на том же языке.
— Вы знакомы? — спросил Инку Фаррел.
— Да, — ответила она, — мистеролубев работает в университете в одном отделе с моим мужем, Джимом Робертсоном.
Фаррел посмотрел на лейтенанта Санчеса.
— Верно, — подтвердил тот.
— Миссис Робертсон, — сказал Чен, — мы пригласили вас, чтобы мистеролубев как можно точнее понимал наши вопросы к нему, а мы — его ответы. Но, если вы считаете, что ваше с ним знакомство может каким-то образом повлиять на качество вашей работы и из-за этого может возникнуть «конфликт интересов», вы обязаны сказать нам это прямо сейчас.
«Conflict of interests» в Америке считается очень важным юридическим обстоятельством. Скажем, судья не может принять к слушанию дело, связанное с банком, где лежат его собственные деньги. В данном случае, по-моему, конфликт интересов Инки был совершенно очевидным, но она и бровью не повела.
— Нет, — сказала Инка, — я так не думаю. Я не настолько хорошо знакома с мистером Голубевым.
— А вы что скажете? — обратился Фаррел ко мне.
Откровенно говоря, я был в затруднении. После Инкиных похоже было, что, если дело дойдет до моего алиби, она меня не поддержит. С другой стороны, она еще не знала, о чем, собственно пойдет речь и насколько серьезно мое положение. А когда узнает, не станет же она топить меня просто так. В конце концов, замужняя женщина не обязана сразу же признаваться в связи на стороне — даже если ее об этом спрашивает ФБР. Было бы неплохо обсудить все это со Стьюартом, но Фаррел ждал ответа, и я сказал:
