27-е ноября. Наполеон, сопровождаемый своей Гвардией, продравшись через эту толпу, около трех часов дня пересек реку. Принц Евгений, который весь день был рядом с ним, сообщил своему штабу, что остатки 4-го корпуса должны пройти по мосту в восемь часов вечера. Несмотря на то, что это был очень подходящий момент для перехода, многие солдаты не нашли в себе сил покинуть свои костры.
– Ведь намного лучше, – говорили они, – провести ночь на этом берегу, чем на том, где одни сплошные болота, да и мост так забит, что лучше подождать до завтра – толпа схлынет и пройти станет легче.
Такой точки зрения придерживалось большинство, таким образом, в назначенный час реку перешел только принц со своей свитой и несколько офицеров его штаба.
И в самом деле, только тот, кто действительно понимал всю степень опасности, в которой мы находились на левом берегу, мог заставить нас перейти на правый. Вице-король и его свита вначале расположились на довольно топком участке земли, и принц сразу же предпринял усилия, чтобы найти более промерзшее, а значит, и более пригодное место для лагеря. Кромешная тьма и бешеный ветер засыпал наши лица обледенелым снегом. Но боясь отморозить себе руки или ноги, наши офицеры непрерывно двигались. К тому же дерева было так мало, что потратив массу сил, мы с огромным трудом смогли собрать только для небольшого костерка для принца и нескольких факелов. Поэтому нам пришлось обратиться за помощью к баварцам, ведь их король приходился тестем принцу Евгению.
28-е ноября. Наполеон ушел в сторону Зембина, оставив позади себя огромную толпу, которая, стоя на другом берегу Березины, представляла собой живую и кошмарную картину бродящих по берегу Стикса несчастных призраков, изо всех сил пытающихся добраться до лодки смерти. Снег падал крупными хлопьями, холмы и леса были покрыты белой пеленой и терялись в тумане. Мы ясно видели только наполовину замерзшую роковую реку, мутные воды которой пробивали себе путь между льдинами.
Несмотря на то, что было два моста – один для повозок, а другой для пехотинцев, толпа была так велика, а спуск так опасен, что люди, дошедшие до самой кромки воды, столпились в кучу и полностью заблокировали проход. Около восьми часов утра мост для повозок и кавалерии сломался, обоз и артиллерия направились к другому мосту и попытались захватить проход. Между пехотинцами и кавалерией тотчас началась страшная драка. Многие погибли от руки своих товарищей, но еще больше было затоптанных – и людей и лошадей, так что, для того, чтобы подойти к мосту, надо было идти просто по трупам. Многие из тех, кто был поглощен этими ужасными кучами, были еще живы, и, борясь со смертью, хватались за проходящих, но их отталкивали и беззастенчиво топтали ногами. Во время этой борьбы, все новые толпы надвигались на них как яростные волны, и число погибших постоянно росло.
