— А как?
— Подумай, подумай!
Айгинто уселся на грязный ящик, закурил.
— Ну да, конечно, придумать кое-что можно, — через минуту отозвался он. — Побелить… вместо жирника лампу хорошую поставить… Столик сделать, картины на стены повесить.
— Мало… Еще думай! — потребовал секретарь.
— Ну, неплохо от окон снег отгрести, дверь поправить, сильно дует снизу.
— Мало!
Айгинто растерянно, с некоторым недоумением посмотрел на секретаря.
— Что так смотришь? Удивляешься, что я с тобой таким голосам разговариваю?
Айгинто смущенно улыбнулся, неуверенно кивнул головой.
— Не удивляйся, Айгинто, ты уже большой человек, видный человек в районе. Настало время разговаривать с тобой без боязни, что ты обидишься.
— Зачем же обижаться, — прокашлялся Айгинто, пытаясь принять спокойный и независимый вид. — Что я маленький, что ли? Если поругать надо, так что ж, и поругать можно.
Ковалев еле заметно улыбнулся, заглянул быстро в печку и спросил:
— Дымит?
— Немножко дымит, — подтвердил Айгинто, — поправить надо.
— Правильно, поправить надо. Но и этого мало. — Секретарь прошелся по избушке. — А ну покажи, где здесь у вас шкаф с библиотечкой? Где газеты? Шахматы? Патефон где?
— А, верно, вечером, после охоты, очень хорошо чайку попить, почитать, в шахматы поиграть, патефон послушать, — оживился Айгинто. — Это же просто, совсем просто! Честное слово, Сергей Яковлевич, попробую через неделю охотничьи избушки так переделать — как клуб будут!
К полдню Ковалев уже возвращался в поселок. По пути, на одном из охотничьих участков он снова встретил Иляя, заряжавшего капканы. Рядом стояла нарта. Вид у охотника был понурый, подавленный.
— Что, Иляй, нет у тебя сегодня удачи? — спросил Ковалев.
— Какая может быть удача, когда капканы пустые, — мрачно ответил Иляй, стараясь не смотреть на секретаря. — Последнюю приманку проверил, придется с пустыми руками домой итти. Но все бы ничего, если бы не эта проклятая женщина: обогнала меня на три песца!..
— Тэюнэ, что ли?
— Ну да, она, конечно…
— А как ты думаешь, почему у тебя капканы пустые?
Иляй глянул в лицо секретаря и сказал тоном горько обиженного человека:
— Наверное, я такой уж несчастливый, что меня даже песцы не любят.
— Несчастливый, говоришь? — мягко спросил Ковалев. — А хочешь, я тебя научу, как быть счастливым?..
Иляй недоверчиво покосился на секретаря и заметил:
— Счастливые люди на свет сразу рождаются, так же как и несчастливые.
— Счастье от человека зависит.
Секретарь это сказал таким бодрым и уверенным тоном, что Иляй невольно снова пристально посмотрел на него.
