Мне почудилось даже, что в воздухе след остался, как от реактивного самолётика.
— Да ведь это стриж!
— Стриж.
— Я знаю: он летает быстрей голубя, быстрей ласточки! Быстрей всех наших птиц!
— Верно.
— А почему же с дороги не мог взлететь?
— Да крылья длинные. Об землю задевают.
Перед нашим домом, на куче песка, играют самые малые ребятишки. Ну, известно, какие у них игры: лепят куличики, строят что-то из еловых шишек.
Ерунда, в общем.
Только у этих карапузов тоже имеются свои заводилы, свои атаманы. И свои тихони безответные.
Атаманом на песочной куче давно сделался Фёдор. Он ростом побольше. Молчаливый такой, насупленный. И всегда лохматый, будто его не стригут и не причёсывают. А может, он и не позволяет себя причёсывать.
Когда Фёдор что-нибудь возводит на песочной куче, то лучше к нему не приближайся.
А самая безответная, самая тихонькая девчонка, конечно же, соседская Татьяна. Среди ребятишек она — как палец мизинчик. Меньше всех. Слабее всех.
Вдобавок носит очки Татьяна, а в её возрасте это совестно. Всегда прилепится Татьяна где-нибудь сбоку, с краешка, старается никому не мешать. И даже если обидят, не ревёт громко — стесняется...
Но сегодня Татьяна победила Фёдора.
Строил Фёдор город на вершине кучи. Глянь, бежит по песку паучок-сенокосец. Обыкновенный паучишко, мелочь. Фёдор поднял свою ногу с чёрной пяткой и собрался этого паука прихлопнуть.
— Не смей! — вдруг крикнула Татьяна. — Что он тебе сделал?
Фёдор так и замер с поднятой ногой. Уж не знаю, что его так ошеломило. Но паучишку он не тронул. И Татьяну не тронул...
Может, вправду задумался — что ему сделали те, которые меньше его и слабей?
Хожу я по речному берегу очень гордый.
Потому что нашего пастуха заменяю.
Отлучился пастух в деревню, попросил стадо посторожить. Кнут оставил. Настоящий пастушеский кнут, свитый из верёвки, с волосяной кисточкой на конце!
Бродят коровы на полуденном лугу. А я — с кнутом через плечо — ими командую.
И тут взбесились мои коровы. Просто взбесились! Рванётся корова с места, поскачет галопом... Хвост кверху задран, как палка.
Несётся корова прямиком в речку. Бултых! — и лезет глубже и глубже. Будто топиться собралась!
Я растерялся. Придёт пастух, а у меня бешеные коровы в речке сидят...
Только хотел выгнать коров на берег, как что-то зажужжало, замелькало.
Ай!.. За ногу куснули!..
Слепни — здоровенные такие мухи, жёлтые и серые, — на меня налетели. Отмахиваюсь, отбиваюсь — не отстают!
