Слепые души | страница 4



— Как ты?

Наверно, в моей голове ещё не совсем прояснилось, потому что меня угораздило ляпнуть:

— Не отпускайте меня, пожалуйста… А то я умру.

Звучало это странно, но мне тогда действительно казалось, что моя жизнь напрямую зависела от этих объятий: если они разомкнутся, то она из меня уйдёт, утечёт, как песок сквозь пальцы. Не знаю, что подумала слепая незнакомка, но её объятия стали крепче.

— Ты не умрёшь, — сказала она твёрдо — так, что я сразу поверила. — Я этого не допущу.

Мне пришло в голову, что сейчас самое время спросить, куда мы едем, и я спросила.

— В больницу, — был ответ.

Итак, я ехала в больницу, полулёжа на заднем сиденье боднувшего меня джипа, меня прижимала к себе незрячая незнакомка с великолепной фигурой, но со шрамами на лице. До первого поцелуя оставалось три недели, но ни она, ни я об этом ещё не знали. Пока что мы ехали в больницу.

И пока мы ехали, мне стало значительно лучше, но Альбина по-прежнему очень беспокоилась: по-видимому, её напугал мой обморок. Она прижимала меня к себе, как бы боясь отпустить, а я, совсем одурев от запаха её духов и растаяв от дрожащих сиреневых гроздьев, обняла её за шею. Признаться, мне очень не хотелось в больницу, но Альбина настаивала на осмотре меня врачом. Когда Рюрик открыл дверцу, она сказала мне:

— Подожди, я помогу тебе.

Она двигалась почти как зрячая, только её голова была всегда приподнята: под ноги себе она не смотрела. Я слегка опасалась, что она споткнётся, но беспокойство моё оказалось напрасным. Выйдя из машины, Альбина протянула мне руки:

— Выходи потихоньку.

Ухватившись за её руки, я неуклюже полезла наружу. И пошатнулась — то ли из-за непривычной для меня высоты джипа, то ли действительно из-за головокружения.

— Осторожно! — воскликнула Альбина, обхватывая меня за талию. — Ты можешь идти?

И, не дожидаясь моего ответа, перекинула мою руку себе на плечи и подхватила меня — я не успела не то что ойкнуть, но и моргнуть. Она держала меня легко, как будто я была тряпичной куклой, а не человеком из плоти и крови, который кое-что весит — в моём случае, шестьдесят пять килограммов плюс букет сирени. Наверно, именно в этот момент я впервые к ней что-то почувствовала, но тогда я сама ещё не понимала, что это значило. Могу лишь сказать, что это был начальный момент её превращения из Альбины Несторовны в Алю.

Признаюсь, то, как она преодолела ступеньки крыльца, ускользнуло от моего внимания, слишком поглощённого ощущениями от рук Альбины и жутковатой темноты её очков, скрывавшей её слепые глазницы. Окутанная облаком аромата её духов, я даже не чувствовала знакомого всем противного больничного запаха, царившего в этой обители телесных страданий, и не замечала взглядов других страждущих, пришедших сюда, в отличие от меня, на собственных ногах и чувствующих себя гораздо хуже меня. Рюрик, как атомный ледокол, проделал нам путь к заветному окошечку.