Известный американский физик Дж. Р. Гаррисон, на первый взгляд, полемизирует с подобными безутешными прогнозами. «В настоящее время,- утверждает он в своей книге «Что может стать с человеком?» — стало модным бойко заявлять, что у человека может не быть будущего и что при наличии атомной энергии, а также вследствие своей вечной эгоистичности, он, по всей вероятности, полностью сотрет свой род с лица земли».
Якорь спасения Гаррисон видит в религии, воссоединенной с наукой, утверждает, что бог не захочет допустить мировой катастрофы, потому что в любом атоме и в каждой молекуле заложена его добрая воля. «Нетрудно для ученого,-пишет Гаррисон,- узреть руку господню в образцах того, как протоны, нейтроны и электроны объединяются в форме атомов, и того, как атомы принимают форму молекул, молекулы — форму клеток, клетки — комплексов, органов и тел, а тела — социальных агрегатов».
В очень трудном положении оказываются буржуазные фантасты, пытающиеся в рамках «антиутопии» выдвинуть программу спасения той части человечества, которая, может быть, уцелеет после водородных бомб.
Конечно, самый простой способ — черпать социальные идеи из старого опыта человечества. Таковы патриархально-пастушеская идиллия, военно-феодальные клановые отношения или, на худой конец, возвращение к «доброму» капитализму «викторианской эпохи». Каждый из этих вариантов реставрации прошлого имеет своих теоретиков. Так, например, католический социолог Ж. Бардэ, автор нашумевшей книги «Завтра — 2000-й год!», видит спасение от всех бед в создании феодально-теократического государства: «Единственная среда, где человек может избежать поглощения машинами, вновь обрести ритм космоса и бога,- это деревня».
Уже упоминавшийся Пол Андерсон в новой повести «Не будет перемирия с королями» (1963), перекликаясь с модной теорией «децентрализованного общества», продолжает развивать свою излюбленную идею о возвращении к земле и полунатуральному хозяйству на мелкофермерской основе.
Действие отнесено примерно на полвека вперед, когда после очередной войны Америка раздробилась на мелкие государства. Наука и техника еще сохраняются, но на очень примитивной основе. Есть машины, но нет бензина, есть радио, но нет источников энергии. Попытка консолидации слабо объединенных территорий под руководством пришельцев из другого мира пресекается консерваторами, на стороне которых все симпатии автора. Пришельцы уничтожены, все остается, как было.
