Секретарь. Так я ведь своей сути и не скрываю. И рядиться в овечью шкуру мне незачем, ибо сам по себе я агнец божий, как мне по чину моему и положено.
Ефросинья. Ваша правда, нам о том заботиться не пристало. Господь сам отделит агнцев от козлищ.
Секретарь. Да что же такое-то, матушка? Полминуты мы с вами знакомы, а уж и волком меня обозвали, и козлом, и кем только еще не честили. И ведь не зону пришел топтать, а к священнику домой.
Ефросинья. С чем же вы пришли, отец Василиск?
Секретарь. С добром, матушка, только с добром. Дай, думаю, загляну к отцу Эро́су на огонек, чайку выпью, на жизнь сельскую посмотрю.
Ефросинья. А коли чайку, мы рады. Главное, чтобы не сразу живьем есть.
Секретарь (садясь за стол). Ну, какие новости у вас, господа пейзане?
Ефросинья. Да новостей много, всех не упомнишь.
Секретарь. А вы с богоугодного начните.
Ефросинья. Из богоугодного-то… Да вот, тракторист наш Ванька месяц назад покрестился.
Секретарь. Отрадно.
Ефросинья. Отрадно-то оно отрадно, конечно. Только он с младых ногтей ругатель, каких свет не видывал.
Секретарь. И что же, по Божьей матери теперь ругается – вместо обычной?
Ефросинья. Что вы, как можно? Просто замест бранных слов вставляет богоугодные…
Секретарь. Что ж, прекрасно.
Ефросинья. Да как сказать… Ведь он богоугодность по своему понимает. Идет по улице, да и бормочет «Мандрит твою налево!»
Секретарь (изумляясь). М-м… Мандрит?!
Ефросинья. Ну да. Это он вместо «Едрит твою налево».
Секретарь. Понятно… А вы что же?
Ефросинья. Ну, мы уж, конечно, разобъяснили, что нет такого слова – мандрит. Архимандрит – да, имеется, а мандрита никакого нет. Теперь уж он исправился, произносит, как следует. Архимандрит, говорит, твою налево!
Секретарь (не меняясь в лице). Ясно… Что еще?
Ефросинья. Еще-то? (Думает.) Прибегала Людмила, тутошнего алкоголика жена. Радость, говорит, великая у нее.
Секретарь. Что за радость?
Ефросинья. Дочь ее, Марья, забеременела. Я говорю: какая же радость – затяжелеть без мужа, да еще в 14 лет?
Секретарь. А она что?
Ефросинья. Конечно, говорит, радость. Она, Марья-то, все в компьютере сидит. Боялись, что гомосексуалистом сделается. А раз беременна, то, значит, все в порядке, не хуже людей.
Секретарь. Да. Это оригинально… Но лично я бы эту тему педалировать не стал.
Ефросинья. Только вам еще не хватало педалировать, отец Василиск. Слава Богу, это теперь запретили. А то как ни включишь телевизор, там все голые мужики с перьями педалируют. А людям-то от этого какая радость, я вас спрашиваю? Содом да и только.
