В борьбе за торжество закона все средства хороши. Осенью 1993 года сложилась ситуация, когда для обуздания и наказания распоясавшихся "спортсменов" правоохранительные органы заключили "союз" с уголовниками.
Исключение из правил
По воровским законам, сотрудничество с "ментами" запрещено. Как прямое, так и косвенное. Нельзя, к примеру, давать свидетельские показания, добровольно участвовать в опознании и так далее.
После криминальных разборок с 6 на 7 октября братва ("урки", "синие", "васьки") оказалась в качестве потерпевших. Их били палками и кастетами, ломали руки и ноги, отшибали внутренности, отрезали уши. Теперь обидчики братвы — "спортсмены" — сидели за решеткой СИЗО. Родион, Сирота, Горох спокойны и безмятежны. Они знают воровские правила и уверены: "васьки" будут молчать. Так и происходит. Братва законы чтит и "ментам" жаловаться отказывается. Даже Степа (смотрящий по Машиностроителю), которому "бойцы-спортсмены" отрезали ухо, привычно и упрямо долдонил какую-то ерундовину типа "шел по лесу, зацепился за сучок…". Ухо Степе, кстати, пришили. Он его предусмотрительно сунул в холодильник, благо, что в кафе "Меркурий" таковые имелись… Молчали и другие "урки". Ушибы, синяки и ссадины потерпевшие объясняли однотипно: "Шел по улице, поскользнулся, упал, потерял сознание, очнулся — гипс…" Поскольку нет официально признанных потерпевших, следовательно, нет и правонарушения. Но задержанные есть. Что делать?
"Менты" решаются на хитрость. Руководство УБОПа проводит встречу с вором в законе Касимом. Ильдару Нуриевичу весьма настойчиво внедряют в сознание три основных постулата. Первый: "Вас "мочат", а вы молчите из-за своего дурацкого "закона". Скоро так всех перебьют…" Второй: "Если не будет показаний от ваших, тогда всех арестованных придется отпускать. Они и сейчас над вами хихикают, а когда выйдут, и вовсе засмеют". Третий: "Помнишь, в тебя Зворыгин стрелял в 92-м? Ты тогда тоже отмалчивался, хотя жизнь твоя на волоске висела! Кому лучше-то стало?"
Касим угрюмо молчал. Касим думал. Через день вор в законе засобирался в Москву. "Наружка" засекла контакт Касима с другими авторитетными ворами. На сходке был специально рассмотрен "вопрос по Ижевску". Столице Удмуртии воры сделали исключение из правил. Касим вернулся домой и дал "добро" на дачу показаний. Братва переглянулась, удивленно хмыкнула, но… слово вора — закон! "Урки" резко изменились и наперебой бросились узнавать своих обидчиков, с точностью указывать места и обстоятельства совершенных в отношении них правонарушений. Степа вдруг "вспомнил" имена тех, кто так жестоко надругался над его внешностью, и даже подсказал, где можно разыскать злодеев.
