Камал Джаганатх уже знал, что шутихой (в понимание транспортного средства) никто не управлял, она двигалась посредством команды заданной с центрального пункта Военного Каруалауха тарховичей. Именно по этой причине без согласования с ними не подъезжала к космическим судам, ожидая прибывших на определенных пятачках. Ссасуа выяснил это, несмотря на указания негуснегести молчать, еще в шутихи, проявляя не столько своенравие, сколько в связи с долгой поездкой, стараясь справиться с волнением.
Вступив в цилиндрическое помещение, Камал Джаганатх в один миг был закрыт фигурой Аруна Гиридхари и ступивших справа и слева рабов. И незамедлительно створка, вроде как вошедшей или столь близко соприкоснувшейся с шутихой сомкнулась, а само помещение ощутимо для юного авгура двинулось, унося их вверх.
— Мы летим, — прошептал по перундьаговски Камал Джаганатх, так как до сих пор не мог освоиться с дыханием, и продолжал дышать через ноздри.
— Едим, голубчик, — умягченно отозвался стоящий впереди негуснегести, и слегка ступив вправо, открыл перед ссасуа видимость переднего плана помещения, скорей всего, являющегося кабинкой, хоть и значимо вместительной.
— Передняя панель открыть обозрение, — миг спустя проронил Арун Гиридхари также по перундьаговски, и тотчас перламутровая стена неспешно поползла вверх, входя в поверхность потолка, высвобождая хоть и небольшое, но ощутимое для наблюдения пространство.
Освободившая видимость стена на первый взгляд убрала все преграды, отчего Камалу Джаганатху почудилось теперь между ним и раскинувшейся внизу местностью более нет преград, и стоит сделать шаг, как он вывалится из этой кабинки. Оно как догадка его по поводу движения вверх оказалось правильной. И эта огромная в диаметре цилиндрическая секция уносилась вверх, действуя сейчас на вроде лифта. Однако поднимаясь вертикально ввысь не внутри шахты, а двигаясь в соприкосновение с двумя плоскими металлическими конструкциями, медленно свершая возле них круговое движение, устремляясь вверх от самой поверхности планеты.
Кажущееся отсутствие какой-либо преграды вновь вызвали в юном авгуре позабытый страх высоты, и, он торопливо шагнул назад, да, прижавшись к стоящему рабу спиной, тягостно передернул плечами.
— Не нужно волноваться, голубчик, — немедля проронил Арун Гиридхари, оборачиваясь и взглядом оценивая состояние собственного ссасуа, да вскинув в направления его головы руку, скинул с нее капюшон. — На самом деле клеть купы имеет две стенки, первую прозрачную, и вторую непроницаемую. Касаемо страха, — теперь он прервался и перешел на велесвановский язык, видимо, чтобы стоящие перундьаговцы его не поняли. — Ты помнишь, как я тебя учил. Страх токмо отжившая слабость твоего диэнцефалона, понеже отдав в его правление собственное сознание, ты научишь его измерять все новыми критериями. Ежели хочешь, подойди ближе к стене клети.
