— Ты чё припёрлася, мразь? — грозно зарычала Дануха на волчицу, — я чё звала?
Пара волков продолжала оставаться на месте, только рычать перестали и сложилось впечатление, что они присели к траве, но не перестала рычать Дануха:
— Я волчатиной обожралася, покудава. Как оголодаю, кликну. Пошли вон!
Выкрикнув последнюю фразу, она подняла клюку перед собой. Первая пара светящихся звёздочек моментально потухла. Следом погасла и вторая. Дануха не видела их в темноте, но отчётливо чувствовала, как они не спешной рысью удалялись в глубь леса. Она перехватила клюку обратно в одну руку, выпуская хвост свободно болтаться и не спешно вернулась к бревну, положив клюку рядом с собой и вновь накинув на плечи одеяло. Почему-то замёрзли руки, и она протянула их к огню греть. Только тут она огляделась и в недоумении уставилась на троицу, которая в полном составе стояла с противоположной стороны костра и все как один с выпученными глазами.
— Чё? — убирая руки от костра и запахиваясь, недовольно спросила Дануха.
Ни один из троицы не шелохнулся и не изменился в лице. Как стояли пришибленными, так и остались.
— Расслабьтяся, — продолжала Дануха вяло, делая вид, что ничего не произошло, — я человечину не ем, тем боле стару, а кусаться не могу, по малости зубов во рту.
Первой от шока отошла Хавка.
— Ну, баб, ты дала, как подмахнула, — выдавила она из себя, как будто сдулась после перенапряжения, — если б я ни знам, то уж наверно в баню бижала жопу мыти. Но всё равно ни ожидала. Крут ты их.
Постепенно обмякли и колдуны, но возвращаться на свои прежние места не спешили. Дануха глянула на них жалостливо и пояснила:
— Большухой я у них теперяча, не ссыте.
— С каких это пор, Данушка, — не доверчиво и не смело пробубнил Данава.
— Да с тех пор, братец, как драку за волчий круг выдрала, да волчатиной питаться стала. А с каких пор? Так в аккурат уж с пол луны большухую.
Хавка тем временем подтащила к костру то, что они назвали мясом. Это оказалась молодая косуля. Похоже волки, как раз на запах её крови и пожаловали. Прям по следу пришли. Парочка колдунов принялась с энтузиазмом резать и обдирать косулю, Хавка же куда-то скрылась, но тут же вернулась, таща котёл для варки.
Работая над мясом, решил осмелеть и Лад. Он как бы само собой разумеющиеся, как бы невзначай, поинтересовался:
— Это он тебе на груди ритуалы начертал?
— Он, родимый, — и Дануха похлопала по серой шкуре, на которой сидела.
— Ах, да, — встрепенулась хозяйка, — я мигом, — и она опять юркнула в темноту.
