По сути самого термина блицкриг — это быстрая, «молниеносная» война, целью которой является быстрый разгром противника до того, как он сможет использовать весь имеющийся у него военный потенциал. Однако сама идея подобной войны никак не может быть новшеством: в любой войне любой участник всегда желает опередить противника в развертывании и разгромить его как можно быстрее. Таким образом, под термином «блицкриг» должен пониматься не просто желаемый результат, а некая теория, позволяющая добиться этого результата.
Собственно, на стратегическом уровне под блицкригом понимается стремление закончить войну как можно быстрее, пока противник не успел завершить мобилизацию армии и промышленности. Опыт Первой Мировой показал, что для затяжной войны у Германии не хватает ресурсов, поэтому боевые действия должны быть завершены в предельно короткий срок, для чего в первый удар следует вложить максимум сил и средств — не только военных, но и психологических. В этом смысле блицкриг для Германии — не теория и не благое пожелание, а необходимость, граничное условие, без соблюдения которого война не принесет результата и в итоге окажется проиграна.
Надо сказать, что над проблемой быстрой войны задумывались и в других странах. Опыт Первой Мировой, пусть и в разной степени, оказался печален для всех ее участников, поэтому во всех странах теоретики начали размышлять о том, как минимизировать расходы и потери, а главное — социальный эффект от последних. На некоторое время главенствующей стала идея малочисленных профессиональных армий, однако всем было ясно, что если противник на нее не пойдет, а выставит на поле массовое, пусть в среднем гораздо хуже оснащенное и обученное войско, справиться с ним не удастся. И тогда в самом лучшем случае придется вновь прибегать к всеобщей мобилизации, а в худшем — подписывать капитуляцию.
Впрочем, для большинства великих держав подобные рассуждения были простым теоретизированием — Британия, США и Япония, получившие от Великой войны максимум возможного для них и защищенные морем от нападения противника, готовились к грядущему противостоянию в океанах, не особо заботясь о будущем сухопутной войны. Франция, победившая, но морально подавленная колоссальными потерями, ушла в глухую оборону, надеясь отсидеться за «линией Мажино». Итальянцы могли сколь угодно теоретизировать о воздушной мощи, а поляки — мечтать о Ржечи Посполитой от можа до можа, но все эти построения являлись лишь абстракциями, которые их авторы были бессильны осуществить.
