А д'Оливо, казалось, все бился над вопросом, что собой представляет этот Бонци.
Бонци: — Разрешите продолжать? — И, с видом человека, извиняющегося за то, что он вынужден говорить неприятные вещи: — Совершенно очевидно…
Гавацци (Марианне, которая по-прежнему стоит, нахохлившись, и смотрит в сторону, будто все это ее не касается): — А ты, тетёха, стоя спишь, что ли? Послушай, что говорит господин Бонци, хотя он меньше всех заинтересован…
Бонци (повторяет): — …совершенно очевидно…
Гавацци: — Ему никакой выгоды, а он все-таки объясняет, что «Авангард»…
Марианна (не поворачивая головы): — Просто смех на вас смотреть. Вас трое мужчин. Три начальника. И не можете ее прогнать отсюда?
Гавацци (впервые произнося это имя): — Марианна…
— Втроем не можете с ней справиться? Что же мне, кричать «караул»? Звать полицию?
Постояли-постояли под навесом у края неонового четырехугольника и ринулись в туман, через площадь. Есть среди них шустрые, есть нелюдимые: уткнутся носом в шарф или в воротник и ни гу-гу. А есть развязные, смешливые, горластые, глупые.
В последний момент, выходя из-под навеса, Марианна заметила: прибило парня к тротуару, как ветром буек к берегу… Стоит, расставив ноги;—придерживает мотороллер; руки в карманах куртки, воротник поднят, непокрытая голова побелела от инея. То ли насвистывает, то ли просто так губы сложил трубочкой. И не оборачивается. Какое там! Стоит боком и ждет. А может, он другую дожидается?
Марианна зашагала мимо него, в обход по кругу, но так, чтобы не выпасть из поля его зрения. Взгляд ее устремлен вперед, но невидимые антенны — сначала сбоку, потом позади — действуют. «Пусть дожидается кого угодно. Мне от этого ни холодно, ни жарко!» Кстати, сегодня действительно холодно! Холоднее обычного. Ага, заводит. Застрекотал, затарахтел мотор. Сальваторе подкатил сбоку, отталкиваясь ногами, не включив сцепления.
— Погода неважная, — словно извиняясь проговорил он.
Пауза.
— А мне нравится. Я люблю миланский туман.
Пауза.
— На заднем сиденье не холодно. Летом, конечно, лучше: можно ездить подальше, за город.
Марианна идет своей дорогой, расправив плечи, с высоко поднятой головой, не обращая внимания на холод и на парня, который едва за ней поспевает. Куда проще пробираться сквозь толпу пешком, чем сидя на мотороллере, который приходится катить ногами. Вскоре она обнаруживает рядом с собой не Сальваторе, а его «ламбретту». Мотор выключен. Сальваторе идет с другой стороны и подталкивает помеху, держась одной рукой за седло, другой — за рычаг переключения скоростей.
