Артемьев и члены кризисной комиссии едва успели вернуться в реальность, когда позвонил директор ФСБ и сообщил Артемьеву о результатах штурма: пятьдесят семь заложников освобождено, одиннадцать ранено, четверо погибли. Восемь террористов уничтожены. И добавил напоследок, что, к сожалению, им и в этот раз не удалось взять живым хоть одного активиста Великого Люфта. Предположительно, это именно они провели террористическую акцию.
Когда директор ФСБ отключился, Артемьев встал, заложил руки за спину и несколько раз от стены к стене прошелся по кабинету. Подчиненные знали, что, когда шеф думает или разговаривает по телефону о чем-то важном, он любит ходить по кабинету. Пока Артемьев общался с директором ФСБ, инженер вошел в Видения и выслушал доклад технической группы прибывшей на восстановление Рязанского филиала.
– Какие у нас технические потери? – садясь в свое кресло, спросил Егор, когда заметил, что главный инженер вернулся в реальность.
– Террористы успели вывести из строя все оборудование центра. Группа оперативного реагирования заканчивает развертывание мобильного центра.
– Аркадий Рафаэлович, как я сказал, вы контролируете вопрос о компенсациях и берете на себя общение с прессой.
– Будет сделано, шеф.
– Михаил Яковлевич, нужно немедленно усилить охрану объектов. Не справляетесь своими силами, привлеките лучших из лучших со стороны.
– Солидные люди никогда не обижаются, а сразу же начинают обдумывать план мести, – согласился Григорьев. – Я уже отдал распоряжение на усиление. Дополнительные ресурсы на охрану нам не понадобятся, а вот пустить по следу мерзавцев спецов… Я полагаю, это разумно. И вот тут придется потратиться.
– Частный сыск? – спросил юрист.
– Называйте как нравится, – сказал начальник охраны. – Но есть люди, которые найдут верхушку движения «Великий Люфт» раньше, чем Петровка или даже, не к ночи будет помянута, Лубянка.
– И что потом нам делать? – не унимался юрист.
– А когда найдут, – холодно уточнил Артемьев, – чтобы я про этих козлов больше не слышал.
– Шеф, но это же… – в глазах молодого юриста читалось удивление, перемешанное со страхом. – Неужели нет другого выхода?
– Эти ублюдки, Аркадий Рафаэлович, играют не по правилам, – ответил Артемьев. – В такой игре тот, кто играет по правилам, никогда не выиграет. Мне надоело сообщать хорошим людям, что у них убили отца, сына или брата.
– Но мы же не Господь Бог, чтобы судить.
– Зато мы вполне состоятельны, чтобы постоять за себя, – уточнил Артемьев. – За тех, кто нам дорог. Те, кто играет в революцию, сами выбрали свою судьбу. Те, кто погиб в нашем Рязанском филиале, не собирались воевать. Они работали. Кормили семьи. Их работа дарила людям радость. Кому-то надежду, другим воспоминания. Я не хочу постоянно выплачивать компенсации. Считайте, что я очень жадный.
