— «Наверное», — передразнил Федя. — Эх, вы, мотоциклисты. А может, у вас магдина не в порядке? — он посмотрел на часы. — Ну, ладно, некогда. Прикатывайте, машину завтра ближе к вечеру — посмотрим, что в ней не ладится. Спросите меня. Ну, пока, — он хлопнул меня по плечу и покачал головой. — Выросли же вы.
Домой мы возвращались возбужденные и веселые: было радостно оттого, что Федя остался жив на войне, что мы снова встретились.
На следующий день, ровно в пять часов вечера, мы были у ворот под лепными лошадиными головами. Вело-мото мы прислонили к красной кирпичной стене, и он стоял, такой блестящий, голубой, и на улице казался совсем маленьким.
Кирка попросил пожилую женщину-вахтершу позвать Федора, и мы стали ждать.
В ворота гаража, возвращаясь с работы, въезжали чумазые самосвалы. Федор вышел из ворот в промасленном комбинезоне, с черными от мазута руками.
— Здорово, мотоциклисты, — весело крикнул он. — Погодите минут пятнадцать, я закончу тут и посмотрим, — он бросил беглый взгляд на вело-мото и улыбнулся: — О, в порядке машинка, совсем новая, — и ушел.
Я смотрел, как он проходит широкую арку, чуть сутулясь и широко размахивая руками, и комбинезон у него издали был похож на кожаный.
— Как думаешь, заведет? — спросил Кирка полушепотом.
— Конечно.
Я сразу поверил, что Федор может все.
Уже стихло в гараже, перестали подъезжать грузовики, и закрыли тяжелые чугунные створки ворот.
Федор вышел в том же комбинезоне, с железной коробкой в руках.
— Давайте вашего конька, — он положил коробку на асфальт, раскрыл, и я увидел, что в ней гаечные ключи и отвертки. — Ты, Кирилл, покрепче, — держи за руль и прижимай, чтобы заднее колесо поднялось. А ты, — он посмотрел на меня, — крути рукой за педаль. Давайте. — Он поставил вело-мото на подставку, взялся за рычаг сцепления и рукоятку газа.
Я присел на корточки, ухватил обеими руками широкую педаль и закрутил.
— Быстрей! — крикнул Федор. И я поднажал, почувствовав, что крутить стало тяжелей, потому что он отпустил сцепление.
Двигатель несколько раз хлюпнул и затих, я перестал крутить.
— Да, — сказал Федор, — даже не схватывает. Ну, будем смотреть, — он наклонился, взял из коробки отвертку и стал отворачивать винты крышки магдины. Мы с Киркой молча смотрели.
Федор поднял глаза, улыбнулся и подмигнул.
— Не журись, ребята, заведем. — Быстрыми, ловкими движениями пальцев он откручивал винты. А я смотрел на него и завидовал и его ловким движениям, и озорной улыбке, и какому-то особенному полушутливому говорку.
