— Товарищи командиры, всем оставаться на месте!
И, повернувшись к начальнику медицинской службы, комдив приказал:
— Товарищ военврач первого ранга, распорядитесь немедленно оказать помощь раненым.
Раненых перенесли к санитарным машинам. Среди пострадавших были и женщины, и девочка–подросток и тот мужчина, что просил оружие. Пуля пробила ему грудь. Мужчине трудно было дышать. Он пытался говорить, просил, приказывал нам:
— Отомстите фашистам… За все отомстите… бейте их ради наших детей…
Последние слова он произнес, когда носилки уже поднимали в машину.
— Будет жить? — спросил кто–то у врача.
— Умирает, — ответил врач и отвернулся.
Гитлеровцы все еще бомбили город. Из города бежали люди. А мы… Мы стояли в лесу, ожидая приказа.
Второй день войны. Колоннами по двум дорогам дивизия движется к границе навстречу врагу. Колонны почти беспрерывно бомбит и обстреливает вражеская авиация. Во время очередного обстрела на моей машине пробило оба задних ската. Бросить машину? Нельзя. На ней кроме солдат два станковых пулемета и ящики с патронами. Прошу у комбата разрешение заменить скаты:
— Снимем с одной из разбитых машин и догоним вас.
— Ладно, разрешаю, — ответил комбат и повернул батальон на восток.
Да, на восток. Дивизия получила приказ занять оборону по восточному берегу реки Березина в районе Сосновки. А артиллерийская канонада уже доносилась со стороны Новогрудка — юго–западнее указанного нам рубежа.
Сложная, неясная обстановка…
Нашли и заменили скаты сравнительно быстро, но наши части уже ушли. Машина в одиночку катит на восток, и мне почему–то начинает казаться, что мы трусы, повернувшиеся спиной к врагу…
К вечеру на дороге стало совсем пусто. Исчезли в небе самолеты, затихла артиллерийская канонада. Тревожная, щемящая тишина. Появилось сомнение — туда ли едем? Не опередил ли нас враг?
Но вот на обочине шоссе указатель «Объезд». Чистенький, только что поставленный, он вселил уверенность, что где–то недалеко свои. Свернули на проселок и минут через пять уперлись в хвост колонны.
Замыкающая машина оказалась из соседней части. Шофер сообщил, что всех командиров вызвали в голову колонны. Туда же направился и я. Слышу сзади голос:
— Разрешите, товарищ, лейтенант?
Оглянулся. Стоит рядовой Николай Усов. Он был у меня в снайперской команде, а теперь оказался в моей роте. Среднего роста, светловолосый шустрый паренек он внешне ничем не отличался от своих товарищей, не выделялся активностью на занятиях и острой наблюдательностью, что особенно важно для снайпера.
