— До чего же обидно, товарищ комбриг, — возмущался Калишин под дружный смех офицеров штаба. — Таскали его на своих плечах, как высокое начальство, а оно оказалось совсем не высоким.
Не знаю, что рассказало бы «высокое начальство» в лице майора Краузе, попадись оно в руки Калишина, его помощник выболтал много такого, что нас особенно интересовало. Вероятно, длительное пребывание в мешке с хорошим кляпом во рту способствовало его разговорчивости. Во всяком случае, подробно рассказав о себе, о своем участии в походах во Францию, о высадке в Норвегии, о наградах, полученных за заслуги перед фюрером, обер–лейтенант так же подробно охарактеризовал своих прямых начальников, изложил содержание последних приказов Гитлера и армейского командования, рассказал о прибытии в полк маршевого батальона и высказался вполне определенно:
— Мы готовимся к большому наступлению. У нас много новой техники. Ваши танки не устоят против «тигров» и «пантер», а ваши пушки не пробьют их брони.
Правда, о новой технике обер–лейтенант говорил не особенно охотно, но главное–то он сказал. И еще раз пригрозил: 1
— Мы будем наступать на Москву!
Вскоре за обер–лейтенантом приехали офицеры разведки армии и увезли пленного.
…Среди армейских разведчиков Калишин слыл своего рода асом, мастером высшего класса. А среди его соратников был и рядовой Коля Сенченко. Разведчик как разведчик. Но я хочу рассказать именно о нем, а вернее об одном поиске, в котором Сенченко показал, на что способен советский солдат, оказавшийся в экстремальных условиях.
Весной 1944 года наша гвардейская армия готовилась к наступательной операции в районе южнее Шепетовки. Как и всегда в таких случаях, штабу понадобились самые свежие и самые полные данные о противнике. А было известно только то, что фашистское командование сосредоточивает в этом районе крупную группировку войск и, конечно, старается сохранить это в глубокой тайне. Гитлеровское командование даже издало приказ, предупреждающий командиров всех степеней из частей первого эшелона о том, что в случае, если из числа их подчиненных будет взят русскими пленный, командиры его будут разжалованы в солдаты.
Значит, взять языка, располагающего необходимыми нам данными, будет совсем не просто. Нужно было готовить разведчиков по специально разработанной на этот случай программе. Рыбалко лично проверял, как в корпусах и бригадах готовят разведчиков к захвату пленных на переднем крае и в ближайшем тылу врага. Он побывал па занятиях не в одной разведроте, беседовал с разведчиками, предупреждал, что враг сейчас особенно бдителен и осторожен и что действовать в поиске надо тонко и умело, а поэтому на занятиях следует тщательно отрабатывать в деталях все возможные варианты.
