Спустя два часа впереди показалась островерхая верхушка костела, потом стоящий на пригорке помещичий дом, а чуть позже и село, раскинувшееся на другом берегу реки. Ландо въехало в чугунные ворота и покатило по длинной еловой аллее к желтевшему в конце дому.
Хозяин имения, пан Вацлав Гронский, ждал гостей у крыльца. Он приветствовал графа, с готовностью подал руку выходившей из коляски графине и с некоторым удивлением взглянул на спустившегося вслед за ней инженера. Однако граф представил своего друга, пана Томашевского, и хозяин тут же расплылся в улыбке.
— Идемте, я познакомлю вас с супругой и со всем своим семейством, — сказал Гронский, провожая гостей к дверям. — Ваш визит для нас — такая честь! Вы не представляете, как много говорят о вас в нашем обществе!
Миновали вестибюль, украшенный мраморными статуями римских императоров и трибунов, поднялись по устланной толстым ковром лестнице, вошли в сверкавший позолотой и хрусталем зал. Здесь гостей ждала дама, и рядом с ней — двое детей. Супруга Вацлава Гронского, пани Юлия, оказалась брюнеткой, еще сохранившей черты красоты, которая, видимо, отличала ее в молодости. Она легко изъяснялась по-французски, легче, чем ее муж и дети.
— Мы счастливы приветствовать в нашем имении такого прославленного героя борьбы за независимость, как вы, господин граф, — сказала пани Юлия. — Мы рады принять также пани Пшибельскую и друга господина графа. Мы не так часто выбираемся в город, как нам хотелось бы, и встреча с вами для нас — истинный праздник. Вас ждет отменный обед — наш повар постарался показать свое искусство. Однако садиться за стол еще рано. Возможно, муж покажет вам имение?
— Да, мы будем рады немного пройтись после долгой дороги, — согласился «граф Пшибельский».
Они прошли по парку, осмотрели теплицы, еще не освободившийся ото льда пруд, конюшни, где хозяин обратил их внимание на двух особо породистых скакунов.
— Вот, смотрите на этого гнедого, — сказал он. — Это настоящий текинец! Я назвал его Араб. Ни одна лошадь за ним не угонится. Вот этот каурый, по кличке Бедуин, чуть менее резвый, но тоже очень хорош.
— Я вижу, вы гордитесь своими лошадьми, — заметил граф.
— О да! — кивнул хозяин. — Лошади — это моя страсть! Но я не забываю и остальное хозяйство. Могу без преувеличения сказать, что мое имение является образцовым. Мои собственные поля обрабатываются и засеваются по всей агрономической науке. К сожалению, крестьяне остаются глухи к зову прогресса и на своих землях все делают по старинке. Поневоле пожалеешь, что у нас дела обстоят не так, как у проклятых московитов: ведь у них, я читал, до половины всей земли является помещичьей, и помещик там — полный хозяин. Да, кстати, о московитах. Представьте себе, у меня в селе объявился самый настоящий казак!
