– Дядюшка, это Монтекки, наш враг, он явился сюда, чтобы оскорбить нас!
Капулетти не был дураком – он оценил взглядом моего кузена и произнес:
– Юный Ромео, не так ли?
– Да, это он, это презренный Ромео, – сплюнул Тибальт и уже выбросил было вперед руку с мечом. Я тоже нащупал рукоятку своего меча – конечно, вступать в сражение здесь было бы глупо и бессмысленно, но не мог же я позволить Капулетти запросто убить моего кузена, не попытавшись защитить его.
Но мне не пришлось в этот раз отведать меча Тибальта, потому что его дядя резко остановил его, схватив за руку.
– Нет! – сказал он. – В Вероне его считают добродетельным и хорошо воспитанным юношей, и я не хочу, чтобы весь город судачил, что здесь ему был оказан плохой прием.
Слова его были сладкими, как мед, но тон, которым он говорил, был кислым, как уксус. Конечно, он думал о политике и о том, что в зале присутствует сам герцог.
– Будь благоразумен и просто не обращай на него внимания.
Тибальт издал глухой протестующий рык и хотел было высвободиться, но его дядя не разжимал своей хватки:
– Это мой дом и мой приказ. Так что давай-ка полюбезнее, и нацепи на физиономию выражение радости, а то испортишь праздник.
– Оно неуместно, когда под видом гостей приходят враги. Я не смогу этого вынести! – воскликнул Тибальт.
– Ты должен это вынести! – Капулетти с силой вывернул руку племяннику. – Я сказал – должен. Кто здесь хозяин – я или ты?
– Вы, – процедил Тибальт сквозь зубы, хотя даже под маской было видно, как вспыхнуло от злости его лицо. – Но это позор.
– Позор, если мне придется силой тебя успокаивать, – возразил его дядюшка, и в голосе его звучала неприкрытая угроза. – Иди же и веселись.
Это был приказ, и Тибальт выполнил его, хотя и продолжал бросать убийственные взгляды в сторону Ромео, а я понимал, что в случае чего дело не ограничится лишением старшего сына Капулетти ужина. Тибальт врезался в толпу и также пошел прочь, раздвигая ее, – но делал он это с куда меньшим изяществом, чем его сестра.
А я, к своему вящему ужасу, обнаружил, что Ромео уже прижимает Джульетту Капулетти в уголке к колонне, и руки их сплетены в любовной истоме, и губы их встречаются, сначала робко и нерешительно, а потом со все большей страстью. Да, эта девочка Капулетти, невеста, сегодня могла бы лишиться чести, без сомнения, но я не хотел бы, чтобы это произошло здесь и при помощи моего любвеобильного кузена.
С огромным облегчением я увидел, что толстая старая кормилица Капулетти уже ковыляет к ним, чтобы испортить им удовольствие и отослать Джульетту к матери, и останавливается на мгновенье, чтобы ответить на вопрос моего возбужденного кузена, прежде чем отмахнуться от него, как от надоевшей мухи.
