— Итак, в чем дело?
— Где ваш клиент? — спросил Фолтригг. Он наклонился вперед, давая понять, что говорить будет только он.
— В больнице. Доктор хочет, чтобы он был в палате рядом с братом.
— Когда мы сможем с ним поговорить?
— Вы предполагаете, что обязательно будете с ним говорить? — Она уверенно смотрела на Фолтригга. Седые волосы подстрижены по-мальчишески. Темные брови. Тщательно подкрашенные губы. Кожа гладкая, без всякой косметики. Симпатичное лицо, челка на лбу и спокойные, строгие глаза. Фолтригг смотрел на нее и вспоминал все несчастья, которые ей пришлось пережить. Надо отметить, по ней этого не скажешь.
Мактьюн открыл папку и полистал лежащие там бумаги. За последние два часа они собрали на Реджи Лав, или Регину Л. Кардони, досье толщиной в пару дюймов. Они скопировали документы, связанные с разводом, и все судебные бумаги. В папке также имелась копия закладной на дом и землю ее матери. Два агента в настоящее время пытались раздобыть бумаги из юридического колледжа.
Фолтригг обожал компрометирующие материалы. Неважно, над каким делом он работал и кто был его противником, он старался найти грязь. Мактьюн прочел печальную историю развода с намеками на измену, пьянство и наркоманию. Было там и про попытку самоубийства. Он прочел все внимательно, стараясь делать это незаметно. Ни при каких обстоятельствах он не хотел сердить эту женщину.
— Нам нужно поговорить с вашим клиентом, миссис Лав.
— Реджи. Хорошо, Рой?
— Как хотите. Мы имеем основания думать, что он что-то знает.
— Например?
— Ну, мы уверены, что маленький Свей побывал в машине Клиффорда до его смерти. И провел там довольно много времени. Клиффорд, судя по всему, решил покончить жизнь самоубийством, и мы думаем, что он хотел рассказать кому-нибудь, где его клиент, мистер Мальданно, спрятал труп сенатора Бойетта.
— С чего вы взяли, что он хотел рассказать?
— Это длинная история, но Клиффорд дважды звонил моему сотруднику и намекал, что может пойти на какую-то сделку и потом уехать. Он был напуган. И много пил. Вел себя непоследовательно. Опускался все ниже и хотел исповедаться.
— Почему вы решили, что он рассказал это моему клиенту?
— Ладно, это только предположение. Но мы обязаны не оставлять ни одного камня неперевернутым. Вы же понимаете.
— У меня ощущение что вы хватаетесь за соломинку.
— Тут вы правы, Реджи. Буду с вами откровенен. Мы знаем, кто убил сенатора, но, честно говоря, я не готов идти на суд, раз не знаю, где труп. — Он помолчал и тепло ей улыбнулся. Несмотря на массу отвратительных недостатков, Рой провел многие часы перед присяжными в судебном зале и знал, когда нельзя хитрить.
