Смущенно здороваются зимовщики. Оказывается, ни начальник зимовки Проценко, ни кто другой не знали, какой же должен быть аэродром.
— Искали самое ровное место в районе Челюскина, как написано в инструкции: километр на километр! — растерянно оправдывался Проценко.
— Зачем километр на километр? Да разве своими силами вы можете сделать такой аэродром? Ведь нам нужна полоса пятьдесят на семьсот метров! Полоска, а не ваше ломай–поле для испытания танков! — горячился Черевичный.
— Вот же подпись, смотрите — километр на километр! — совал нам в руки какие–то отпечатанные на машинке листки начальник зимовки.
— Ну, ничего! Не переживай, — уже успокаивал его Черевичный. — Завтра расчистим полосу, отремонтируемся и улетим.
От аэродрома до зимовки оказалось десять километров. Ехали на вездеходе и собачьих упряжках. По пути, у самой зимовки, увидели великолепную взлетную полосу. Мы показали ее зимовщикам.
— Но от нас же требовали площадку — километр на километр, а тут метров двести на километр. Как мы могли нарушить приказ?
Мы с сожалением осматриваем полосу, использовать ее, увы, нельзя: с места нашей посадки на «аэродром Челюскин» сюда можно добраться только на вездеходе.
Связались с Усть — Таймыром, в надежде перелететь к ним на облегченной машине и уже оттуда, загрузившись, продолжить полет. Таймыр ответил, что у них аэродромов нет, передуло ветрами.
Два дня, в пургу, на тридцативосьмиградусном морозе, готовили взлетную полосу. Попытки механиков нагреть и запустить моторы не удались. Ветер выдувал все тепло четырех десятилитровых специальных примусов, прежде чем оно доходило до картеров. 17 марта ветер стих. Температура — 40°. Но моторы нагрели быстро и легко запустили. Решено лететь в залив Кожевникова. Это четыреста километров. Там бензин и ровный лед реки Хатанги. А отсюда с полной загрузкой для разведки не взлететь. Натура оказалась сильнее нас. Пурга заметала нашу работу.
Облегченная машина оторвалась быстро. Покачав крыльями челюскинцам, взяли курс на Хатангу, где и сели на ровном льду залива Кожевникова. Прекрасный, естественный аэродром! Быстро откопали бочки с горючим и, как всегда, ручными насосами перекачали тридцать девять бочек в баки самолета и в 02.15 московского времени взяли курс по маршруту бухта Кожевникова — бухта Марии Прончищевой — остров Котельный. Цель — ледовая разведка. И вот через семь часов тридцать минут — благополучно сели на лед у зимовки острова Котельного.
