— С тем же успехом он может оказаться и у Димы, — продолжал Попов.
Я с удивлением посмотрел на него.
— Разъясни.
— Пожалуйста. Сергей нашёл самородок вчера днём. Вечером вы с ним пошли на охоту. Опасаясь, что ночью его могут обворовать, он передал самородок на хранение тебе.
— Оригинально, — усмехнулся я. — А может, он передал его не мне, а тебе?
— Может быть, — кивнул головой Ваня, сделав ударение на первом слове. — Как может быть и то, что ты сегодня передал самородок на хранение Юле. Ведь на неё меньше всего падает подозрений. Не зря же вы вместе ходили добывать дичь.
— Попов, у тебя что, температура? — воскликнула Лиля. — У тебя лихорадка началась? А может, белая горячка? Или тебя муха цеце укусила?
— Муха цеце здесь не водится, — спокойно отреагировал на её выпад Ваня. — Она обитает в Африке.
— Лиля, подожди! — оборвала подругу Патрушева. — Ваня, я, кажется, поняла, к чему ты подводишь. Ты предлагаешь обыскать абсолютно всех?
— Я только хочу сказать, что самородок может быть спрятан у любого из нас, а не только у Алана или у меня, — ответил Попов. — Может, он до сих пор где-то в одежде Вишнякова, а вы из нас душу выматываете. Что касается обыска, я считаю его оскорбительным. Но, учитывая ситуацию, я дам себя обыскать. Но только в том случае, если обыску подвергнутся абсолютно все.
В его голосе звучала непреклонность. Юля вопросительно посмотрела на меня.
— Похоже, взаимный обыск — это, действительно, единственный способ успокоить друг друга, — кивнул я.
Патрушева оглядела остальных.
— Другие предложения есть? — спросила она.
Тагеров, сгорбившись, задумчиво вырисовывал щепочкой на земле какие-то узоры. Ширшова фыркнула и иронично покачала головой.
— Тогда голосуем. Кто за то, чтобы обыскать друг друга?
— Да. Кто за то, чтобы устроить небольшой стриптиз? — с издёвкой воскликнула Лиля, и картинно вскинула руку вверх. — Я за.
Вслед за ней подняли руки Ваня, Юля и я. Алан посмотрел на нас и обречённо вздохнул…
— Ну, и что было дальше? — спросил Николай Иванович, нетерпеливо постукивая ручкой о бумагу, прерывая таким образом взятую мною паузу. — Забыл, что ли?
Я смущённо опустил глаза. Нет, я конечно ничего не забыл. Просто мне было неловко всё это рассказывать. Когда мы потом возвращались к домику, мы даже избегали смотреть друг другу в глаза. Нам было стыдно. Сильнее всех пылала Лиля. Мы даже не знали, как себя вести. Мы изо всех сил старались держать себя так, как ни в чём не бывало. Но получалось это неубедительно. В деланной непринуждённости явственно проскальзывала фальшь.
