— Привет!
— Здравствуйте, — негромко ответила Ирина и посмотрела на меня.
Я промолчал, а Сенька уволок Лайзу в зал.
— Это кто? — спросила у меня Ирина.
— Одна старая знакомая, — ответил я, — помнишь, я рассказывал про Джо?
— Смутно, — ответила Ирина, нахмурясь. — Но она мне показалась какой-то вульгарной.
— Ну, — протянул я, — она просто марсианка — здесь все немного по-другому.
Ирина промолчала.
— Пойдем за стол, дорогая, — сказал я, подставляя ей руку.
— Пойдем, — кивнула она, крепко обхватив меня за локоть.
В просторном зале были накрыты столы буквой «П». На ее вершине уже восседали «отцы» во главе с Диего. Народу было полно, клубился сигаретный дым, перемежаемый сладковатым привкусом конопли. Стоял гул голосов. Много в зале было Охотников, и некоторые даже оказались мне знакомы. Йорген и Сибилла уже сидели в кругу каких-то людей и что-то горячо рассказывали друг другу. Туристы сгрудились слева, а Дронова с Лайлой откололись и болтали с местными мужчинами рядом с барной стойкой. Играла какая-то ритмичная музыка, а через толпу посетителей протискивались миловидные молоденькие официантки, которых Охотники то и дело хлопали по заду.
Риск для жизни у этих людей выше среднего, вот и отдыхали они так же — на всю катушку.
Мы с Ириной собрались было присесть с правого края, но мой взгляд поймал Диего, который ожесточенно махал нам рукой. Пришлось пробираться через весь зал к «отцам». По дороге мне пожали руку несколько малознакомых людей, назвав меня «молотком» и похлопав по плечу, которое пока еще болело. Потом мы присели с краю от президиума, а Диего передвинулся к нам, наперебой рекламируя местную кухню и предлагая различные напитки, а еще не стесняться, веселиться и не думать об эргах — все оплачено.
Сенька, недолго думая, присоединился к нам, попросив немного сдвинуться людей с краю. Лайза кидала на меня выразительные взгляды.
Начались разговоры о политике, перерастающие в рассказы о разных интересных случаях: Охотники делились своими историями, от которых у меня уже давно была изжога, — да, все так и есть, но к чему об этом? Самые опытные больше молчали и пили, а я молчал мало и пил немного: я старался быть во всеоружии, больше расспросить, самому рассказать минимум и не особо существенного. Но это было очень непросто.
Некоторые придвинули к нам свои стулья и принялись подробно расспрашивать о событиях возле Башни.
Я раз пять повторил в общих чертах всю историю танковой баталии, опуская некоторые детали. Иногда в разговор влезал Сенька, который жаждал уточнить и дополнить подробностями мое повествование, по его мнению слишком укороченное. Мне приходилось его иногда затыкать, даже не совсем вежливо. Я опасался, что он ляпнет что-нибудь лишнее — и посыплются ненужные вопросы.
