— По моему суждению, Кельдерек, ты вполне похож на честного малого, хотя и выглядишь дурак дураком со своей болтовней про детей и бога. У тебя есть хотя бы один друг, готовый явиться сюда и засвидетельствовать твою честность?
— Мой повелитель…
— Похоже, нет у тебя такого друга, иначе ты бы уже давно о нем вспомнил. Но давай допустим, что ты не лжешь и что сегодня произошло некое событие, о котором ты и не умолчал полностью, и не рассказал ничего толком. Если бы ты пошел на обман и вообще ни словом не обмолвился о случившемся, тебя не препроводили бы ко мне и ты сейчас не стоял бы здесь. Значит, ты, вне всякого сомнения, ясно понимаешь, что рано или поздно правда все равно откроется. А следовательно, утаивать произошедшее бессмысленно и глупо.
— Да, мой повелитель, правда всенепременно откроется, — без малейших колебаний ответил Кельдерек.
Бель-ка-Тразет вытащил из ножен кинжал и принялся раскалять острие на огне лампы со скучающим видом человека, ждущего, когда подадут ужин или появится приглашенный товарищ.
— Мой повелитель, — внезапно сказал Кельдерек, — вот если бы человек вернулся с охоты и заявил шендрону или своим друзьям: «Я нашел звезду, упавшую с неба на землю», кто бы ему поверил?
Бель-ка-Тразет не ответил, но продолжал поворачивать острие кинжала над огнем.
— Но если человек и впрямь нашел звезду, мой повелитель, что тогда? Как ему быть? Кому принести находку?
— Ты допрашиваешь меня, Кельдерек, да еще загадками? Я на дух не переношу фантазеров с их пустым словоблудством, так что не зли меня.
Верховный барон стиснул кулак, но потом, решив все-таки проявить терпение, медленно разжал пальцы и еще несколько долгих мгновений смотрел на Кельдерека неподвижным скептическим взглядом.
— Ну? — наконец промолвил он.
— Я боюсь вас, мой повелитель. Боюсь вашей силы и вашего гнева. Но звезда, мною найденная, она от бога, и это тоже пугает меня. Пугает даже больше, чем вы. Я знаю, кто должен узнать про нее… — Охотник говорил сдавленным, прерывистым голосом. — Я расскажу о ней… только тугинде!
Бель-ка-Тразет молниеносным движением схватил его за горло и рывком опустил на колени. Кельдерек резко откинул голову назад, прочь от раскаленного клинка, поднесенного вплотную к лицу.
— Одно движение — и готово! Клянусь Медведем, тебе не придется выбирать себе занятие, когда я выколю твой прицельный глаз! Ты закончишь в Зерае, дружок!
Кельдерек судорожно вцепился в черный плащ, который нависал над ним, заставляя откидываться все дальше назад, опираться на раненую руку. Глаза он зажмурил от жара раскаленного кинжала, и казалось, вот-вот лишится чувств, придушенный железными пальцами верховного барона. Но когда наконец Кельдерек пошевелил дрожащими губами — Бель-ка-Тразет низко нагнулся к нему, чтоб разобрать слова, — он прошептал:
