против гнусных людей Гитлера. Почему Вотану не посчастливилось вытянуть короткую
соломинку, когда назвали имя этого парня?
Неееет, вместо этого, ему пришлось разбираться со зловонными, противными,
фанатичными Мааскабами. "Но это путешествие привело меня к ребенку, к Габриэлле, –
подумал Вотан. – Не стоит забывать о превратностях судьбы".
– По крайней мере ты их всех убил?
Пиццаро опустил взгляд в пол.
– Некоторые убежали.
~ 30 ~
Мими Джина Памфилова – Случайно влюбилась в... Бога? (Случайно твой-1)
– Да будь все проклято! – прокричал Вотан. Чтобы выследить их, включая главаря, и
убить могли бы потребоваться месяцы.
– Что в сосудах? – спросил Вотан.
– Не знаю. – Капитан тяжело дышал. – Она заставила нас пообещать не открывать
их. Сказала, что сосуды могут нас убить.
Идиоты. Что такого находилось внутри этих сосудов, способное их убить? Пчелы-
убийцы?
– Ладно. – Вотан подавил смех. Он не хотел, чтобы капитан думал о нем, как о
шутнике. Затем Пиццаро рассказал Вотану о карте, которую им дала одна из его сестер,
где были указаны местоположение остальных сосудов.
По всему миру насчиталось дюжина таких мест. Им приказали найти их всех и
привезти в Порт Рота, в Испанию, где их поджидала женщина.
– И ты ни капли не боишься, что твой корабль взорвет подводная лодка или боевой
корабль?
Пиццаро отрицательно покачал головой.
– Она сказала придерживаться маршрутов, отмеченных на карте. Пока все шло
хорошо.
В голове Вотана смешались разочарование и гнев. Это какой-то бред.
– Как эта женщина выглядела?
– Огненно-рыжие волосы, ярко-бирюзовые глаза и взгляд, который заставляет
пожалеть, что родился. На самом деле, как и твой.
Симил? Нет, такого просто быть не могло. Хоть она в последнее время и вела себя
странно, но ведь они все так себя вели.
Постепенно, мир выходит из-под контроля. Насилие. По всему миру было сейчас
столько насилия. Так не должно быть. На самом деле, как только он вернется, ему есть что
обсудить.
– Я рассказал все, что знаю. – Пиццаро смотрел на Вотана. – И?
– Что, и? – Вотан вытащил другой мачете.
– Ты все еще собираешься убить меня? – спросил Пиццаро с высокомерным
неверием. Этим он почти понравился Вотану.
– Естественно. Ты не достоин своего внутреннего света. Ты – хладнокровный
убийца.
– Тоже самое могу сказать о тебе, – произнес Пиццаро.
– Хладнокровный? Я? Вряд ли. Я – последний проповедник справедливости, палач с
