За Ходжой послали только в начале весны. Увидев его, султан очень обрадовался; если верить Ходже, каждый жест, каждое сказанное султаном слово свидетельствовали, что мальчик давно думал о нем и не позвал раньше только потому, что этого не желали глупцы из его окружения. Султан сразу повел речь о заговоре своей бабки и о том, что Ходжа предвидел и саму эту опасность, и счастливое от нее избавление. Той ночью, услышав раздающиеся во дворце крики тех, кто задумал покуситься на его жизнь, мальчик ничуть не испугался, потому что вспомнил, как напала на зайца злая собака и как ей не удалось загрызть зверька. Осыпав Ходжу похвалами, султан распорядился выделить ему земельный надел в подходящем месте. До новых предсказаний дело не дошло, прием закончился, и когда Ходжа покидал дворец, ему сказали, что выдачи бумаги на право владения наделом придется подождать до конца лета.
Пока тянулось ожидание, Ходжа, надеясь на доход с надела, замыслил построить у себя в саду небольшую обсерваторию; он определил размеры колодца, который нужно будет вырыть, и подсчитал стоимость приборов, которыми оснастит обсерваторию. Вскоре, правда, ему надоело заниматься расчетами. В лавке одного книготорговца он наткнулся на переписанную скверным почерком книгу Такиюддина с изложением итогов астрономических наблюдений. Два месяца Ходжа провел в попытках проверить точность этих сведений, но в конце концов, раздраженный, бросил это дело, убедившись, что не может определить, где ошибался Такиюддин, а где – он сам, из-за того что использовал дешевые приборы; к тому же какие-то ошибки могли вкрасться в книгу и вследствие небрежности переписчика. Еще больше раздражало его то, что предыдущий хозяин книги вписал в шестидесятеричные тригонометрические таблицы стихотворные рифмованные строки. Наблюдая движение небесных тел, этот человек смиренно пытался предсказывать будущее мира: рано или поздно после четырех дочерей у него родится сын; разразится чумное поветрие, которое отделит грешных от праведных; умрет его сосед Бахаттин-эфенди. Сначала Ходжа потешался, читая эти предсказания, но потом впал в уныние. Теперь он со странной и пугающей убежденностью рассуждал о содержимом наших голов, словно говорил о сундуках или шкафах, внутрь которых можно заглянуть, открыв их крышки и дверцы.
Бумага на обещанный султаном земельный надел не пришла ни к концу лета, ни к началу зимы. Весной Ходже сказали, что ведется новая перепись земель; нужно еще подождать. А пока его, пусть и нечасто, приглашали во дворец, где султан задавал ему вопросы о том, что предвещает треснувшее зеркало, или зеленая молния, ударившая в море вблизи острова Яссы, или разбившийся вдребезги сосуд с кроваво-красным вишневым соком. Отвечал Ходжа и на вопросы о животных из нашего последнего трактата. Вернувшись домой, он твердил, что мальчик вступает в пору юности, когда человек легче всего поддается влиянию, и что он, Ходжа, приберет его к рукам.
