— Рад это слышать. — Спокойствие его не поколебали ни «черт побери», ни повышенный тон отца. Машину он вел уверенно, петляя меж другими, менее мощными автомобилями.
Джонас сменил тему:
— Ты, разумеется, знаешь, почему я в Мехико.
— Да. Я читаю газеты.
— Я скрываюсь не от правосудия.
— Скорее, не хочешь предстать перед неправедным судом, — усмехнулся Бат.
— Причины политические.
— В газетах так и пишут.
Джонас кивнул:
— Значит, тебе с этим все ясно?
— Я, естественно, не располагаю полной информацией. Но из того, что мне известно…
— Многое из того, что обо мне говорят, соответствует действительности, — оборвал его Джонас. — Но я не преступник. Даю тебе слово, я не преступник.
— Тебе нет нужды убеждать в этом меня.
Минуту-другую Джонас смотрел прямо перед собой.
— Я дурно обошелся с твоей матерью. И теперь радуюсь, видя, что она счастлива. Со мной ей было бы хуже. Ты понимаешь? Ты достаточно много знаешь обо мне, чтобы это понимать. Так?
— Не пытайся оправдываться. — Бат не отрывал глаз от дороги. — В этом нет необходимости. А если бы была, оправдаться бы тебе не удалось. Насчет тебя она все решила давным-давно. Даже теперь ты нашел ее лишь потому, что хочешь использовать, надеешься, что она поможет тебе в переговорах с ее дядей.
— Я вижу, что и ты все решил. И я могу не оправдываться перед тобой. Я знать не знал о твоем существовании. Но этот факт во внимание не принимается.
Бат вновь взглянул на отца:
— Именно так.
Джонас прислонился спиной к правой дверце и мрачно смотрел на сына. Да уж, в нем чувствовались гены Кордов.
— Вернемся к нашим баранам. Мне нужно… спрятаться.
— Зачем? — спросил Бат. — Официально правительство Мексики не знает о твоем присутствии. Неофициально оно закроет на это глаза. За очень маленькие деньги. Кроме того, я чувствую, что и американским властям надоела эта погоня. Я прочитал несколько передовиц, в которых прямо говорилось, что у государства есть дела поважнее охоты за тобой. Кстати, во сколько обошлись тебе эти передовицы?
— Джонас… Бат. Ты слишком много знаешь.
Бат наконец-то улыбнулся:
— Человек может пройти по жизни, так ничего и не узнав. Правда, я не уверен, что попытаться узнать все это — хорошо.
Джонас кивнул:
— Как я и сказал, ты знаешь слишком много. Я не покупал эти передовицы. Я лишь поделился с редакторами кое-какой информацией.
— Информация для газет дороже денег.
— Ты еще и циник.
— Циник — это тот же реалист.
Джонас широко улыбнулся:
— Что-то ты унаследовал от меня… и от твоего деда. Ты… ты пользуешься фамилией Корд?
