— Бабушка, но ведь дядюшка Мигель и дядюшка Берто стали преступниками!
Но бабушка Виктория возразила (я запомнила ее слова): «Девочка, ты сможешь понять, что есть зло, а что героизм, если ответишь на вопрос: для кого?»
Я спросила, где сейчас находятся дядюшка Берто и его товарищи.
Они уже мертвы, — ответила бабушка Виктория. — Один человек, знавший их, сообщил мне, что отряд, в котором сражались Мигель и Берто, был окружен. Я ничего не видела, даже их трупов. — И она снова посмотрела в сторону гор. — Но я знаю, там есть новые Мигели и Берто, потому что есть новые Сапанг-Бато.
— А вы? Что случилось с вами потом? — спросила я.
Со мной? — переспросила бабушка Виктория. — Сколько могла, я трудилась. А когда стала совсем слабой, начала нищенствовать. В моем нынешнем положении я, нищая, старая, могу считать, что от меня нет пользы. Но у меня есть еще один долг, который я должна выполнить, — рассказывать и рассказывать людям, как мы стали униженными. — И она грустно добавила: — До тех пор, пока совсем не выживу из ума.
Потом она долго сидела молча, как заводная кукла, у которой кончился завод. Я не уверена, но мне показалось, что она хочет остаться одна. Да и мне уже нечего было спрашивать, и я ушла.
На следующее утро бабушка Виктория приходила прощаться с миссис Симплисио. Затем еще раз и еще, но ей не позволяли уйти из Дома престарелых. Вы упрекаете миссис Симплисио? Она колебалась, разрешать или не разрешать бабушке Виктории уходить. Мы ведь действительно отвечаем за каждого старика, который приходит в Дом престарелых или уходит из него. У нас ведется учетная книга, где мы записываем имя человека, все, что с ним происходит, а нас потом проверяют…
И тогда бабушка Виктория взбунтовалась. Нам сообщили об этом ее соседи по комнате. Она отказывалась есть, говоря, что у нее нет аппетита, не спала по ночам, была очень беспокойной. В развлечениях она отказывалась принимать участие. Мало того, что она не помогала убираться, — она еще и сорила. Кое-кого это начало раздражать. Но все говорили одно и то же: бабушка Виктория всем рассказывает о своей жизни. Снова и снова. Одно и то же. И вскоре — бабушка Виктория не знала об этом — над ней стали смеяться. Когда в Дом престарелых поступал новый старик, его, встречая, спрашивали: «Ты уже слышал историю Сапанг-Бато?»
Я думала, что, заполучив такую героиню в лице бабушки Виктории, я смогу начать писать. Но, хотя у меня было много материала, рассказ все же не получался. Я, конечно, пыталась: написала о жизни скваттеров, о любви бабушки Виктории и дядюшки Мигеля, написала о том, что случилось в Сапанг-Бато.
