— Ты боишься, что я могу сбежать? Поэтому завязал мне глаза?
— Если жизнь чему и научила меня, так это тому, что ты можешь сбежать в любую минуту. Прямо сейчас я прикидываю, где бы мне раздобыть побольше веревок, чтобы связать тебя и заткнуть тебе рот. Я вижу тебя такой — без малейшего шанса на сопротивление. Полностью моей. Ты хочешь этого? Ты бы позволила мне?
— Я не знаю. Я вообще не уверена, что в состоянии запретить тебе хоть что-то, — пробормотала я, а в награду Андре вдруг просунул под юбку руку. Я знала, что краснею, и успокаивала себя только тем, что от водительского места мы отгорожены мутной пластиковой стенкой, сквозь которую почти ничего не видно.
— Ого, да ты обжигаешь, Даша. Ты горяча, как камни на пляжах в Ницце.
— Никогда не была там, — усмехнулась я.
— Я обязательно свожу тебя. Мы поедем на Лазурный берег, и я оттрахаю тебя прямо на пляже.
— Нас арестуют.
— Очень может быть. И напишут в газетах, — шептал он, а его пальцы настойчиво пробирались вверх по внутренней стороне моих сжатых бедер, хотя я сопротивлялась изо всех сил.
— Не такая уж ты и звезда, — фыркнула я, и тут же почувствовала пальцы Андре на своих губах. Они пахли мной, моим телом. Тонкий знакомый запах, слишком интимный, чтобы ощущать его вот так, в такси.
— Ты всегда находишь, что ответить, не так ли? — прошептал Андре мне на ухо. — Впрочем, я знаю, чем заткнуть твой ротик. Видишь ли, мы так много всего с тобой еще даже не пробовали. Но глаза я тебе завязал не из-за этого.
— Нет? — удивилась я, прислушиваясь к ощущениям, которые появлялись в теле в ответ на его слова — чарующую смесь скрытых сексуальных обещаний-угроз, обычных комментариев и интригующих загадок.
— Мы почти приехали, — сообщил Андре. Я сидела, прислушиваясь к гулу улиц. Где-то вдалеке визжала сирена, машины сигналили, и мы то разгонялись, то останавливались на светофорах. Сквозь чуть приоткрытое окно до меня доносились звуки — чья-то речь, смесь французского и еще какого-то языка. Арабский? Андре попросил шофера остановиться на углу, сердце застучало сильнее, и мне стало страшно, еще никогда я не чувствовала себя такой беззащитной, как в тот момент, когда выходила из такси на неизвестной улице, стоя посреди многоголосой толпы с повязкой на глазах. Теплый вечер сошел на Париж, и даже сквозь повязку я видела, что уже стемнело. Должно быть, мы оказались в достаточно отдаленном районе, так как ехали мы довольно долго, не меньше получаса.
