Комплекс противоречий - вот что такое наш мир. И всему -когда к счастью, когда к несчастью - есть в нём место. Стихотворение, давшее название и поэтическому сборнику, и спектаклю, исполнялось в нём в этакой шутливо-плутовской манере. Выходил на сцену белокурый бестий Юра Смирнов, доигравшийся потом до запоев в амплуа разного рода национальных наших русских прохиндеев. Про Смирнова говорят, что он актер редкого "отрицательного обаяния", и пока все без исключения режиссёры нещадно эксплуатируют его фактуру, подкреплённую умением.
В "Антимирах" он выходил на сцену со связкой воздушных шаров, пародийно символизировавших эти самые антимиры в космическом смысле. А пацанёнок-травести сигареткой прожигал эти шары, огорчал Букашкина, если, конечно, считать, что Смирнов играл антигероя этого стихотворения:
Живёт бухгалтерок Букашкин
в кальсонах цвета промокашки,
Но как воздушные шары
над ним горят антимиры...
Тем самым тема антимиров нарочито приземлялась: в нас антимиры и рядом с нами; в себе холопа-Букашкина надо истреблять.
Не больше терпимости проявлял театр к романтическому идеализму. Высоцкий со Смеховым разыгрывали две главы из "Озы", в том числе главу - реминисценцию знаменитого "Ворона" Эдгара По. В оригинале ворон в ответ на все вопросы героя повторяет лишь одно английское слово: nevermore - "никогда, больше никогда". Перенесенный же на национальную и временную нашу почву, "Ворон" Вознесенского твердит: "А на фига" - а по подбору рифм тут незвучно слышится здоровый русский мат.
Этого "ворона", лёжа у авансцены с гитарой, изображал Высоцкий. Его оппонента-романтика - Смехов. До обидного легко - как в жизни! - переигрывал партнёра "ворон", и это шло от театра. В поэме аргументы романтика воспринимаются достаточно убедительно - настолько, что посылка этой баллады воспринимается как победа отнюдь не ворона, тем более, что не за ним оставил автор последнее слово:
Как сказать ему, подонку,
Что живём -
не чтоб подохнуть,
Чтоб губами тронуть чудо
Поцелуя и ручья.
Чудо жить - необъяснимо.
Кто не жил - что спорить с ними?!
Можно бы, да на фига!
А в спектакле, хоть и сохранены были эти слова, более того, последнюю строку актёры произносили дуэтом, в голос, - победа "романтика" всё же не ощущалась.
А может, и правильно?
Но тогда, при первом смотрении, эта сцена была единственной, вызвавшей во мне активный протест. Позже понял, что безжалостно ироничный Смехов нарочно одурачивал романтического героя, долбал его несбыточные надежды: "... настроишь агрегатов, /демократией заменишь / короля и холуя" - понимая, что холуи переживут всех королей, в том числе некоронованных. И отнюдь не перед приземлённостью персонажа Высоцкого он пасовал. "Чудо - жить" - прокламировал он вслед за автором, но сколькими же компромиссами и ещё Бог весть чем приходится расплачиваться за это чудо!
