«Это уж точно, — подумал я, — не узнает!»
Даже врагу не пожелаю такого настроения, какое было у меня после разговора с Ивановым. Очень скверно жить, когда знаешь, что тебя, против твоей же собственной воли, будут буксировать.
***
Осенние каникулы промелькнули, как один день. Я понадеялся, что Сашка забудет про меня, и не стал ничего придумывать, чтобы от него отбояриться.
Человек всегда надеется на лучшее. Например, если не выучил урока, надеешься, что не спросят. А если спросят — не поставят двойку в журнал. И так далее.
Я спокойно собрался в школу, вышел из дома и возле подъезда увидел Сашку. Он явно кого-то ждал.
— Здорово! — сказал я ему. — Ты чего здесь делаешь?
— Тебя жду, — ответил Сашка.
— Зачем?
— Разве ты забыл? Я ведь должен тебя буксировать.
— Между прочим, — заметил я, — до школы я могу и своим ходом добраться, без буксира. Может, ты меня на закорках понесешь или на веревке потянешь?
Мне показалось, что я ответил Сашке так, что ему ничего другого не останется, как отцепиться от меня. Но Сашка сказал, как ни в чем не бывало:
— Отсюда до магазина ровно пятьсот метров. Это в самый раз по норме ГТО на значок «Смелые и ловкие». Я еще вчера измерил дистанцию рулеткой. Ты сейчас до магазина бегом побежишь, а я за тобой. Теперь ты будешь бегать каждое утро и после школы тоже. Понял?
Я подумал, что буду круглым дураком, если не попробую обмануть Сашку.
— Мне нельзя бегать. У меня горло! — заявил я.
— У всех горло, — сказал Сашка. — Это даже очень правильно, что у тебя горло.
— Ты не врач и ничего не понимаешь в болезнях, — возмутился я. — Ты даже не болел по-настоящему ни разу в жизни. Лично у меня не просто горло, а скорей всего смертельный катар верхних дыхательных путей. И дышать я могу только вполсилы.
— А кто тебя заставляет дышать верхними путями? — пожал плечами Сашка. — Дыши, какими хочешь.
Тут на меня накатили такая злость и храбрость, что я не сказал, а выкрикнул:
— Все равно не побегу! Начхать я хотел на твою физкультуру, на ГТО и на буксирование! У нас по конституции свобода личности полагается.
Зря все-таки я пересолил насчет свободы личности. Сашка посмотрел на меня как-то чудно и ответил:
— Если ты сейчас не побежишь, я тебя отлуплю. Л после уроков еще добавлю. За вранье.
Я знаю, Сашка — кремень-человек: что скажет, то и сделает. Я не дурак, чтобы ждать, когда он колотушек надает. Поэтому я не только до магазина, а до самой школы в два счета домчался. Когда мы остановились, Сашка заметил:
