— Учту.
«Учту» подразумевало её согласие на эту халтуру.
По поводу ее имени у них вырос целый фольклор. Домик с садом, где она жила, назывался «Таиландом», набор блюд, которые любила готовить для Лазарского, — «тайской кухней». Во дворе (тайском королевском) обитал кот (сиамский, естественно) носивший имя Таёза. То есть носить–то он это имя носил, но откликался на него редко.
Рома Лазарский, сын того самого Лазарского, кинорежиссера, оказался в сибирском городе, куда невозможно приехать по своей воле, а можно только в нем оказаться. Что натворил Рома в Москве в андроповском году — сбил ли пешехода, попался ли на валюте, или же в рабочее время был застигнут дисциплинарным патрулем за преступным бездельем, никто не знал. Ясно было лишь, что папа его выручил из крупной передряги и услал от греха подальше.
Тая и сама оказалась здесь не так давно. На священной церемонии распределения после училища она, самая талантливая на курсе, могла бы остаться в городе. Но, как хорошая комсомолка из плохого фильма, попросилась в Сибирь. Очень хотелось вырваться из плена двухкомнатной квартирки, набитой хламом и предрассудками. Мать не позволяла ничего выбрасывать, ни съедобного, ни несъедобного. Съедобное запасалось наголодавшейся в войну матерью в непостижимых количествах. Кладовка ломилась от банок. В кухне во всех углах были насыпаны для просушки сухари. Тая как–то попросила у соседа фотоаппарат со вспышкой, и запечатлела ночное пиршество тараканов на очередном подносе с недоеденным хлебом. Мама после просмотра фотографий разоралась, но стала сушить сухари в духовке, и упаковывать в полиэтилен. Кроме банок и сухарей, хватало и прочей дряни. Дом был забит флаконами из–под духов «Красная Москва», вереницами слоников и утят, свернутыми в трубочку наволочками, для которых не хватило подушек, и подушками, на одной из которых красовался почему–то вышитый Ленин. Чтобы наблюдать Везувий, не надо было ездить в Италию: сядь на диван, подоткни под попу Ленина, и любуйся извержениями мамашиной лавы. Предрассудков — русских, еврейских, советских, было не меньше, чем флаконов и подушек. Мать вбивала Тае в голову, что волосы у девушки должны быть непременно длинными и обязательно убранными в косу. Что юбку нельзя надевать и снимать через ноги. Что после захода солнца опасно выбрасывать мусор. Что нельзя сидеть в доме на низком (например, на том же «Ленине», брошенном прямо на пол). Что нельзя ходить босиком или в носках, а только в тапочках.
