Секретные агенты в зале перестали дышать. Баракс тоже насторожился — на это у него были свои причины.
Негадес пожал плечами и направился к лестнице. Его люди, сидевшие в боевой готовности на краешках стульев, несколько расслабились.
Полковник поднялся ко мне на веранду.
— Прошу вас, сеньор Негадес, — я улыбнулся как можно приветливей и указал на кресло возле себя.
— Сеньор Медина?
— После двух телефонных разговоров могли бы уже узнавать мой голос, полковник. В нашей профессии это элементарнейшая вещь.
— В нашей профессии? Вы что, тоже служите в полиции?
— Да, сеньор Негадес. Даже, если быть точным, в тайной полиции. Только не в боливарской.
— В чьей же?
— Сейчас это неважно. Я говорил, что могу позаботиться о вашей карьере. Естественно, не безвозмездно.
Полковник откинулся в кресле. Официантка не появлялась: очевидно, ее задержали на кухне его люди.
— Мы встретились при довольно странных обстоятельствах, — начал Негадес. — Не знаю, могу ли я доверять вам.
— Вам не хочется стать президентом этой страны? Разве это не цель вашей жизни, а, полковник?
Он удивился.
— Стать президентом? — прошептал он. Глаза его как-то странно заблестели. Любопытство смешалось со страхом. Я попал в самое чувствительное место. Именно это было его горячим желанием. Я с легкостью мог так утверждать, потому что знал будущее! Даже если и не в деталях, а только в общих чертах, все равно мне было известно, какую роль сыграл позже Негадес. Я поспешно продолжал:
— Знаю: этого поста добиваются многие. Генералы, политиканы, еще кое-кто. Но сеньор Рамирес наверняка не захочет расстаться со своим креслом. Однако это не должно вас особенно беспокоить, полковник. Рамиресом займусь я.
— Что вы имеете в виду?
— Повторяю, если мы с вами договоримся, с теперешним президентом у вас хлопот не будет. Более того, не исключено, что совместными усилиями нам удастся отодвинуть в сторону и других претендентов.
Негадес глубоко вздохнул.
— Каковы ваши планы, Медина? Я должен их знать! Может быть, вы хотите разделить со мной власть?
— Нет. Я даже не останусь в этой стране. Говорить о подробностях пока рано, но верить мне вы можете. У меня мало времени, полковник. С этим делом я должен покончить как можно скорее. Самое большее — дня три-четыре.
На лице Негадеса было написано, что он не верит мне ни на грош. И вдруг совершенно привычным движением он выхватил из кармана пистолет и направил его на меня.
— Хватит, Медина! Я выбью из вашей головы то, что вами задумано. Одно неосторожное движение — и вы покойник.
