— Ах, святой старец! — запела старуха. — Даже захотела бы, чтобы маненько болели…
— Еще будут болеть, какие твои годы!.. Многим, многим я помог… И помогу, помогу! Только сердца свои на затвор не запирайте! Истинно говорю, Божественный луч бродит средь вас!.. До завтра, дщерь моя… до завтра… в это же время…
Лаврикова растерянно, уже почти смеясь над собой (не верит же она всем этим прорицателям!), все–таки спросила:
— А сейчас… намекнуть не можете — жив мой Миня?
— Молитесь! — грянуло от порога. — Только смирение и любовь к пастырям откроет вам глаза ваши!.. На сегодняшний час — жив. Но где — не вижу в потемках… нужны свечи… нужно твое собственное желание увидеть… ибо ты сама для себя не решила, что тебе лучше: когда он живой, да в земле заморской, али мертвый, да без креста схороненный в тайге угрюмой… Истинно говорю — готовься!
И зашаркал старец на выход, и дробно застучала ботиночками своими следом Марфа. Татьяна Сергеевна закрыла за ними дверь.
— Какая ерунда!.. — И принялась ходить по комнате. — Но кто знает?!. Кто знает?!.
Машинально сняла с полки книгу, начала листать.
— Ни записки не оставил… видно, не предчувствовал… милый мой!
Вбежала дочь с подругой:
— Мам, ну как?! Мы на улице стояли, мы не подслушивали!
— Теть Тань, что–нибудь сказал?
Лаврикова отбросила книгу, обняла дочь.
— Никуда не уходи.
— Мама, мы послушаем музыку? Включи папин проигрыватель.
— Удивляюсь, как до сих пор не отобрали.
— Какое имеют право?
— Из богатств миллионера Лаврикова. — И мать ушла в спальню, полилась божественная мелодия Вивальди — из «Concerto Grosso».
— Судя по физиономии Иоанна, он обиделся… — прошептала Лена.
— Наверно, заставлял крест целовать. А на нем микробы, хоть и серебро.
— А может, и мельхиор. — Лена достала жвачку и принялась усиленно жевать. — Что же делать? Надо самим искать. А для этого нужны деньги. Может, правда, у вас в книгах?.. — Она сняла томик Есенина. — Он Есенина любил? — Полистала. — Нету. — Сняла еще какую–то. — Фантастику любил? Нету…
— Да перестань!
— Напрасно! Уйдет завтра на работу — проверь. Хочешь, я помогу, полистаю?
— Да нет тут никаких денег! — обиделась Валя. — Я же много читаю.
— Я тоже много читаю. А если нет денег, я тебе скажу: у твой матери два пути. Или замуж ей надо. Или к Юлиану на поклон. В современной России молодой женщине больше никак не выжить. Валя, поверь мне!
Валя отрицательно покачала головой. И приложила, как мать, мизинцы к вискам.
— А если она не может, если такая у нее Сорбонна — выручать нам с тобой… и дорога — в Москву! Ты в гостиницу не хочешь… конечно, можно заразиться, а лекарства сейчас дорогие… если что, все деньги и уйдут… Но надо же достать на билеты! — И она вдруг выпучила глаза. — А ты у этого хахаля и займи!
