Очень красиво.
Очень редко и дорого.
Но я вроде бы…
— Когда у Риммы началось вот это… я все отдала на хранение.
— Мама!!!
Я даже не рявкаю — просто смотрю. Девица затыкается и изображает из себя чучело совы. Когда она молчит, становится даже симпатичной. Волосы длинные, глаза голубые… и что она нашла в том борове? Ладно, послушаем…
История оказывается проста. Брат в другом городе ведет дела, мать справляется с домом, а дочь…
Каждая порядочная девушка должна ходить в Храм, вот она и ходила. А там ее свели с этим типом. Мягко, ненавязчиво, как храмовники это умеют, дитя, мое, ну погляди, такой парень по тебе сохнет…
Ага, где другой сдохнет — этот и не просохнет! Выдающаяся личность!
До тридцати лет вино пил, потом надоело по канавам валяться, решил, что можно Богу послужить — и пошел. А чего б не пойти?
Кормят, поят, а молитвы бубнить… дело житейское. Научится.
Дома нет (не заработал), родителей нет (выгнали, поняв, что вместо сына получили свина), жены нет (раньше такой дуры не находилось), детей нет (и быть не может, отморозил все, пока пьяным в луже болтался). Потрясающий человек!
Зато Тирриме это преподается совершенно иначе.
Дитя, ты же понимаешь, что человек с тонкой и чувствительной душой, столкнувшись с несправедливостью жизни, может и не удержаться. И да — его некому было поддержать, некому было помочь ему, протянуть руку, понять, дать хороший совет…
И скромно умалчивается о том, что Муся — оно же Мирустан, бухал как свинья, приползал домой на рогах и лупил мать. И отца.
Вырос‑то не в родителей, один весит больше, чем они вместе взятые.
А у них еще шестеро детей. И их надо кормит, растить, поднимать, а не заставлять вот на это любоваться. Тетушка Меди точно знала, она к ним ходила, когда Тири увлеклась вот этим….
Поняв, что в человека вот это не превратить, и магия тут не поможет, она сработает только если человек сам желает что‑то изменить в своей жизни, родители просто выгнали его из дома. По всей форме, с отречением у градоправителя, вызовом стражи — и так несколько раз, пока не дошло до молодчика, что сюда лучше не ходить.
Он бы, может и поломался, но начальник стражи вошел в положение его родителей. Простые ж трудяги, так вот… в семье не без урода. После правильно проведенной воспитательной работы, в которой жертвами пали три оглобли, несколько поленьев и два широких кожаных ремня, Муся забыл дорогу к родительскому дому.
Дошло, видимо.
Зато нашел дорогу в Храм.
И теперь страдала тетушка Меди. Зато дочь была счастлива. Вот, мы живем довольные и счастливые, а ты ничего не понимаешь.
