После обыска, Робеспьер зашел к Мадлен. Увиденное испугало и поразило его: Мадлен неподвижно лежала на кровати, раскинув руки. Лицо ее было бледным и застывшим. Широко раскрытые глаза, которые как бы остекленели, глядели в пустоту.
— О боже, — прошептал Макс. — Что с ней? Она не дышит… есть слабый пульс… она жива! Господи!
Робеспьер расстегнул корсаж, которым была стянута и без того узкая талия девушки. Он заметил, что две верхних застежки были расстегнуты.
— Она начала задыхаться, — решил он.
— Что вы делаете? — услышал он за спиной крик герцога.
Макс обернулся, на лице дворянина было такое выражение, которое Робеспьер не смог бы описать при всем своем красноречии.
— Расстегиваю ей платье, — сухо ответил студент.
— Зачем!? Зачем вы ее целуете?
— Вы что пьяны!? Я делаю ей искусственное дыхание! Вы не видите, что ей плохо!? Она же задыхается! — вскричал Макс. — Где там ваш доктор?
— А-а, простите, — казалось, герцог потеряет сознание. — Я сейчас приведу врача, сейчас.
Герцог выбежал в коридор, где наткнулся на доктора.
— Вы меня звали? — спросил ошарашенный врач, заходя в комнату.
— Да, сделайте же что–нибудь! — Робеспьер сорвался на крик.
— Конечно, господа, только выйдите. Заберите с собой эту чашку, она тут мешает.
Тут взгляд Макса упал на чашку кофе возле кровати.
— Что это? — спросил студент, когда они вышли из комнаты.
— Чашка кофе, — ответил герцог.
— Вижу, что не бутылка водки! Кто ее принес Мадлен!?
— Я, а что?
— Вы? Удивительно! С каких пор вы выполняете обязанности лакея? — язвительно поинтересовался Робеспьер.
Д’Омон занервничал.
— Все было так. Тетя позвала меня, я спустился… ну, мы тогда с вами столкнулись в коридоре! Я увидел Луизу, которая несла кофе Мадлен, и решил отнести его сам…
— Зачем?
— Ну… что бы сделать приятное Мадлен.
— Она замуж выходит, сударь! А как же тетя?
— Забыл. Отнес кофе Мадлен, потом вспомнил об этом…
— Сами? — тон Робеспьера был зловещим.
Аристократу стало страшно.
— Нет, Робер напомнил, вот вы дотошный педант! — пролепетал он.
— Что дальше? — резкий голос Макса звучал еще более угрожающе.
— Я оставил кофе Мадлен и пошел к тете.
— Ясно. Кто готовил кофе?
— Луиза.
— Но это не входит в ее обязанности, не так ли?
— Да, она готовит кофе только для себя, — закивал д’Омон, — просто Мадлен очень хотелось кофе, а кухарка готовила обед.
— Луиза отлучалась куда–то, пока готовила его?
— Понятия не имею. Вы ее спросите, — нашелся герцог, — эй, Луиза, поди–ка сюда, солнышко.
