Барис уже начал подумывать о том, чтобы схватиться за поручень очередного поезда, но в глубине души знал, что ему не хватит на это смелости. Однажды ему уже повезло, но второй раз такого не случится. Он был в безвыходном положении. С таким же успехом он мог застрять на необитаемом острове посреди океана.
В какой-то момент Барис почти решился спуститься в тоннель – но в этом случае следующий же поезд просто раздавил бы его всмятку. Нет, надо приберечь этот вариант до времени, когда он больше не сможет выносить голод.
Барис пытался что-нибудь вспомнить – в конце концов, у него была уйма времени на размышления. Раз он Доктор, он уже сто раз должен был выбираться из подобных передряг – но никаких воспоминаний к нему не приходило. Память казалась девственно-чистой.
Ладно, кое-что там все же было. По какой-то неясной причине жизнь, которая ему вспоминалась, была абсолютно чужой. Перед глазами всплывал маленький домик, стоящий в конгломерации расползшегося мегаполиса. Вот он сидит в темной квадратной спальне. Вот подключается к интерфейсу и часами изучает галактическую нейросеть. Вот соединяется с другими мужчинами и женщинами, и они вместе ищут информацию. Новости. Обрывки слухов. Все что угодно, лишь бы скрасить повседневную скуку.
Где его настоящие воспоминания? Где Роуз? Он знал ее имя, но не мог вспомнить лицо. Он помнил, что они вместе сражались с далеками и киберлюдьми, что он даже встречался с ее семьей, – но не ощущал никакой эмоциональной привязанности. Как он мог забыть Роуз?
Барис лег на скамейку и попытался расслабиться. Он совсем ослабел от голода, так что это оказалось нетрудно. Как только он закрыл глаза, то почувствовал, как новое воспоминание поднимается из глубины, блокируя собой все остальные. Нет, даже не блокируя – накладываясь и перекрывая.
Он смотрел на собственное лицо. И слышал собственный голос.
– Ты – Доктор, – говорил этот голос. – Донна попала в беду. Ты должен найти ее.
Голос становился все громче, и громче, и громче, пока не заполнил собой все. Пока не затопил все его сознание, так что не осталось ничего – ни звуков, ни красок.
Неужели он сам подсознательно призывает себя к сопротивлению?
Барис снова задумался, что случилось с его рассудком, – и через некоторое время понял очевидное. Кто-то внедрил ему ложную память. Кто-то хочет, чтобы он думал, будто он не Доктор.
Барис сел. Что ж, он не собирается этому потворствовать. Пусть они сколько угодно атакуют его разум – он будет сопротивляться.
