— Всё решено, Ефим. Константинович, — замялся и повторил Петров отчество Лаврика, когда тот ему напомнил его, — лишние слова ни к чему! — и подал, прощаясь, руку.
Ехать до Княжска недолго, но Лаврик о многом успел передумать. И думал он не о завтрашних похоронах Самохвалова, а о том, как грамотно провести предстоящую избирательную кампанию. И если за своих людей он не переживал — тем всё равно кому служить, то отношение со стороны губернии волновало. Ведь запросто кого–нибудь могут навязать. Неспроста расправились с Самохваловым, на дачу взятки развели. Значит, не зря всё затеяли. Расправились, акции отняли — знакомые из депозитария шепнули — теперь ведь и за Лаврика примутся. Ефим Константинович в этот момент рассуждал о себе в третьем лице, словно оценивал ситуацию со стороны, хотя наперед знал, что и не подумает артачиться — легко отдаст свои несчастные семь процентов. Бог с ними! Главное, чтобы у власти оставили. А будет у власти, то найдет способ, как вернуть отнятое!
Появившись в администрации, Лаврик собрал замов, вызвал Гунько, Немыкина и заслушал ход подготовки к завтрашним похоронам. Обсудили каждый пункт и, посовещавшись, по настоянию Лаврика решили не проводить гражданской панихиды во Дворце культуры, а ограничиться церковным отпеванием, потому что оно даже ближе простым гражданам, чем стандартные речи чиновников. И еще один существенный вопрос обсудили, хотя Гунько и воспротивился, когда Лаврик предложил провести похороны на новой территории кладбища, а не рядом с воротами кладбища, где захоронение выглядело бы более авторитетно.
— Прошли дикие времена, господа хорошие! Пора по–новому мыслить и поступать соответствующе!
— Так ведь могила–то уж готова! — возмутился главный районный милиционер.
— Засыпать сегодня же, сейчас! А к завтрашнему дню приготовить новую, на общих основаниях. Тем самым дадим понять людям, что власть в нашем районе самая настоящая, демократичная, и перед законом у нас все равны!
* * *
В семье Самохваловых в последние сутки всё смешалось. Хотя вчера Лаврик лично сказал Ольге Сергеевне, что все хлопоты по организации похорон берет на себя администрация, но домашних забот от этого не убавилось, особенно, когда к ночи приехали родственники Антона Тимофеевича с
Байкала. Если родственники Ольги Сергеевны были местными, то сибиряки сразу заполнили всю квартиру. Было их шесть или семь — сразу не сосчитать, потому что кто–то из них уходил, другой приходил, и от этого их количество казалось намного большим, тем более что к ним присоединился Нистратов. И сама Ольга Сергеевна, и Лада, и Николай сразу затерялись в этой суете, лишь Вера Павловна, днем прибывшая из Москвы, сразу нашла общий язык с гостями, потому что считала себя коренной сибирячкой.
